Предлагаю к прочтению первую главу постапокалиптического рассказа. Очень интересно будет узнать мнение людей которые реально готовятся к таким событиям. Возможно у кого-то возникнут дельные предложения. Буду рада вашим замечаниям.



Глава 1

Тридцатое мая для семьи Семеновых началось неожиданно и бурно. Под утро кошка Васька устроила дикий ор, она металась по комнатам, скреблась во входную и балконную двери, шипела и кусалась, когда её пытались поймать. И это спокойное домашнее животное, которое даже в бытность свою котенком никогда не пакостила, и вела флегматичный образ жизни диванной подушки. Первая мысль домочадцев была о бешенстве, но где Васька могла его подхватить? Вторая мысль появилась после звонка подруги, причем подруги, любящей поспать подольше, тем сильнее было удивление Тамары, хозяйки дома, когда она увидела определившийся номер телефона.
— Томочка, тут у нас такое творится, мои коты совсем взбесились. Я не знаю, что делать, у тебя нет телефона круглосуточной ветслужбы? Я бы сама поискала, но интернет зараза не работает, я и до тебя с трудом дозвонилась, какие-то проблемы на линии. Что за жизнь, как проблемы так все разом, я тебе про Петра рассказывала? – затараторила Света, она же Светлана Иванова, лучшая подруга Тамары и бывшая одноклассница. Светлана была общительной женщиной, веселой, яркой, но ей катастрофически не везло с мужчинами. От двух замужеств у неё остались десятилетний сын и два кота.
— Свет, у меня та же проблема, да не с Петром, о чем ты говоришь, — Тома перехватила подозрительный взгляд мужа. – С кошкой проблема, может вирус какой? Я сейчас поищу телефон и перезвоню тебе.
Тамаре не хотелось долго разговаривать, пять утра не располагает к разговорам о бывших любовниках подруги.
Дети воспринимали происходящее, как игру, и принимали в ловле кошки не последнее участие. Действительно, когда еще можно с разрешения родителей носиться с топотом по комнатам, по пути сшибая предметы.
Наконец-то, Васька с трудом упакованная в кошачью переноску, была водворена в кладовку, она уже не просто мяукала, она разразилась хрипящим ревом, за стеной ей подвывала соседская собака. Тамара переживала, как она будет объясняться с соседями, наверняка они своим шумом разбудили половину дома, но соседи ругаться пока не приходили, даже пенсионерка с первого этажа. Еще одна странность в это утро, потому что Лидия Петровна ругалась по поводу и без, и дети топают, и громко работает смыв в унитазе, ночью она от него просыпается, и сама Тамара сильно душится духами, а у Лидии Петровны на них аллергия. И так далее, и тому подобное, она измучила своими придирками весь подъезд, большинство её просто посылали подальше, но Тома была хорошо воспитанная и тактичная, она не могла обругать пожилого человека.
— Мама, а нам говорили в школе, что перед землетрясением собаки и кошки стремятся покинуть помещение, — дочь Томы закончила третий класс с отличием, и была очень серьезным и начитанным ребенком. – Может Васька так нас предупреждает?
— Алина, возьми брата, и идите одеваться, — отправив детей, Тома повернулась к задумчивому Сергею. – Думаешь, началось?
Это была их шутка на протяжении года, когда после ажиотажа в прессе на тему конца света, только ленивый, об этом не задумывался. В прошлом году незадолго до очередного «конца», Сергей забрел на сайт выживальщиков, и теперь периодически туда захаживал. После этого в доме появился тревожный рюкзак, палатка, спальник, отдельная аптечка с лекарствами первой помощи. Тамара не была против такого увлечения мужа, тем более до паранойи оно не доходило.
— Раз уж мы все равно не спим, может, прогуляемся на сопку, встретим рассвет, представляешь, как дети обрадуются незапланированному походу, — она с надеждой смотрела на мужа, Тома волновалась и беспокоилась, что если дочка права, но ей было неудобно признаться в этом даже себе.
— Тома, что ты все вокруг да около, так и скажи, что боишься, — раздраженно бросил Сергей, то что одиннадцать лет назад привлекло его в Тамаре, сейчас бесило. Тогда она была юная восемнадцатилетняя девушка, сразу после школы, нежная, наивная, покладистая. На её фоне он двадцатипятилетний сложившийся мужчина, чувствовал себя сильным, ответственным. Он бы хотел видеть жену более эмоциональной, да хотя бы как её подруга Светка, усилием воли Сергей подавил некстати нахлынувшие воспоминания пятилетней давности. Тамара была на последних месяцах беременности и лежала на сохранении, Света захаживала проведать крестницу. Вот тогда и случился их кратковременный и бурный роман, нет, уходить из семьи Сергей не собирался, одно дело яркие впечатления, другое жить как на краю вулкана, да еще и растить чужого ребенка.
Иногда ему хотелось, чтобы жена закатила истерику, разбила посуду, когда он возвращался поздно домой, с запахом чужих духов на одежде. Не то чтобы он ей часто изменял, а после Светки вообще никого кроме жены у него не было. Он просто задерживался по работе, а перед уходом брал духи секретарши и брызгал на одежду, он добивался проявления ревности, а получал только тихие слезы в подушку, да и те пару лет как прекратились. Тома отдалилась, ушла в себя, в детей, в работу, все чаще она ложилась спать, не дожидаясь его. Последнее время Сергей стал подозревать её в неверности, хотел нанять детектива, он обращал внимание, что жена выглядит моложе своего возраста, и больше двадцати пяти ей было не дать. Тогда как он в тридцать шесть полысел и оплыл, живот еще не мешал видеть главное достоинство, но был на грани.
— Да боюсь, разве не для такого случая ты собирал «тревожный рюкзак», покупал палатку и спальники, просиживал ночами на форумах выживальщиков? – Сергей забыл, что хоть Тома и была большей частью покладистой и незаметной, но иногда умела настоять на своем, твердо и непреклонно. Так было с учебой, Сергей хотел чтобы она бросила институт, когда забеременела, но Тома до последнего ходила на лекции, а после родов перевелась на заочный, даже не беря академический отпуск. Так было с покупкой квартиры, которую Сергей по совету друзей, собирался оформить на себя, и тогда жена настояла на своем, буквально заставив, включить в совладельцы не только себя, но и детей. Тогда Сергей лишился хорошего способа давления на жену, раньше он мог сказать: «Не нравится, иди, живи к маме».
— Мне сегодня на работу, я не собираюсь с вами таскаться по сопкам ночью. Подумай, что скажут соседи, тебя же всегда заботило общественное мнение, — язвительно заявил он, направляясь в спальню, намереваясь поспать перед работой часа два.
«Но не сегодня», — подумала Тамара, одеваясь и собирая вещи, в принципе ничего с собой она брать, не хотела, только документы. Но прибежали дети, услышавшие окончание разговора про «поход», и пришлось брать тот самый рюкзак, благо небольшой, палатку и один спальник, вдруг дети утомятся и захотят поспать, так же прихватили переноску с кошкой. Наверно, еще два года назад Тома залилась бы слезами, но уговорила бы мужа пойти с ними, сейчас ей было все равно, он сам сделал так, что ничего в сердце не дрогнуло, когда она представила, что он может погибнуть, сегодня или завтра. Надо было развестись еще пять лет назад, он до сих пор думает, что Тамара не знает о его романе. Она не стала выяснять кто эта женщина, тем более их отношения не продлились долго, а надо было выяснить и развестись, но тогда она еще его любила. Да и мать с детства внушала ей, что у детей должен быть отец, если уж сделала глупость, родила от него детей, то терпи. И Тамара терпела, любила, прощала, пока в один из дней не поняла, что ей все равно.
Подъем на сопку не занял много времени, их дом, выше были только гаражи, и так стоял на склоне метрах в двухстах от вершины. Сама сопка практически не имела деревьев, и с неё открывался потрясающий вид на весь залив. На улице кошка притихла, и уже не так рвалась на волю, еще Тамара обратила внимание, что для такого раннего времени, на улицах довольно много прохожих, в основном с собаками, и если маленьких, хозяева еще могли удержать, то владельцы крупных просто пролетали мимо Тамары и детей, в направлении небольшого леска.
Они забрались на самый пик сопки, ночь была светлая, луна сияла на небосклоне, яркая, и неестественно крупная, переливался огнями ночной город. Тамара достала фонарик и отдала Антону, чтобы он светил, пока она и Алина устанавливают палатку, правда у этого ее решения был и еще один подтекст, пока в руках Антона фонарик, за ним можно было пристально не наблюдать. Палатку установили быстро, ничего сложного в её конструкции не было, Тамара как раз полезла в неё, чтобы постелить спальник и убрать рюкзак, когда раздался восторженный голос дочери:
— Мама, мама, посмотри, как красиво.
Было не просто красиво, а волшебно, все небо с северной стороны сияло, зеленые всполохи сменялись красными и фиолетовыми. Это завораживающее зрелище длилось минут пятнадцать, только когда оно пошло на спад, Тамара осознала, что они видели северное сияние, но откуда оно в этих широтах? И по телевизору не предупреждали о магнитной буре. Все-таки хорошо, что они поднялись сюда, могли бы пропустить такое событие, которое случается даже не каждое столетие.
Алина тараторила, вслух представляя, как будет рассказывать подружкам об увиденном, Антон пригрелся на руках у матери и задремал. Тамара собиралась перенести его в палатку, поднялась с ребенком на руках, земля ушла у неё из-под ног, и она упала на спину, больно при этом ударившись. Плачь испугавшегося ребенка, крики дочери, из-за этого Тамара не сразу почувствовала, что землю до сих пор трясет, и это не у неё дрогнули ноги, это сопка скакнула вверх и опала. Потирая ушибленную спину, успокаивая детей, Тома поднялась на ноги, как только земля перестала подрагивать и обратила свой взгляд на занявшуюся зарю, осветившую лежащий в руинах город, еще четверть часа назад бывшим полным огней и жизни. Разрушенные здания, над грудами обломков вздымаются пар, пыль, клубы дыма от начинающихся пожаров, и мертвая тишина режущая слух, ни лая собак, ни воя сигнализаций, ничего, как будто разом выключили звук.
Она смотрела и смотрела не в силах поверить, что это все-таки случилось, что это ни сон, ни бред, ни галлюцинации. С замиранием сердца Тамара перевела взгляд на свой дом, теперь уже бывший, потому что от него осталась только груда кирпичей. Она была не права, когда думала, что её не волнует дальнейшая судьба мужа. Сейчас женщина молилась, желая, чтобы Сергей остался жив и здоров, пусть они никогда больше не будут вместе, только бы он остался жив. Слезы текли по щекам, но Тома их не замечала, она не замечала ничего вокруг, дети жались к ней, не до конца понимая того, что случилось.
— Извините, вы мне не поможете? – вывел её из прострации молодой голос. Тамара вздрогнула, отвела взгляд от руин своего дома и посмотрела на обратившегося к ней. Им оказался молодой мужчина в запыленной одежде, придерживающий левую руку, с этой же стороны на голове у него сочилась кровь, стекая по шее и капая на рубашку. Именно вид крови, такой яркой на фоне серых рассветных сумерек, окончательно вернул женщину в реальность.
— Да, да, конечно, — засуетилась она, усаживая детей, которые расширенными глазами, не то от страха, не то от любопытства, смотрели на раненного мужчину. – Вы садитесь, у меня где-то аптечка была.
Тамара быстро достала рюкзак из палатки, и чтобы быстрее было искать, начала выкладывать предметы на землю.
— А вы неплохо подготовились, — улыбнулся молодой человек, глядя на складную саперную лопатку, цепную пилу, набор для рыбной ловли, небольшой запас продуктов, армейский котелок и другие нужные вещи. – Меня кстати Илья зовут.
— Тамара, — как назло аптечка обнаружилась почти на самом дне. – Только это не я готовилась, а муж.
— А где он? – поинтересовался Илья, немного скривившись, когда Тамара щедро полила рану перекисью водорода.
— Он не пошел с нами, сказал, что это все глупости, а кошка просто взбесилась, — шмыгнула носом женщина. Рана была небольшая, но на всякий случай, она намазала её антибактериальной мазью под повязку.
— Вы не расстраивайтесь, может, он жив, успел выйти незадолго до того, как все это началось. Как я, например, сегодня мне нужно было ехать в командировку, вот я и вышел пораньше, в гараже завел машину, а через минуту она заглохла. Взялся искать неполадку, а тут землетрясение, еле успел выскочить и то немного задело. Боюсь, рука сломана.
О сломанных конечностях Тамара знала мало, разве что надо наложить шину.
— Алина, возьми брата, и ложитесь в палатку спать, — она хотела по возможности защитить детей, а как, отчего, неважно.
— Ну мам, я же так пропущу возвращение моря, — заканючила девочка. – Пусть Антон сам идет, он уже немаленький.
— Моря? — спросил Илья, поднимаясь и оглядываясь. Тома тоже глянула на залив, моря и вправду не было. Мозг механически отмечал подробности, грязное, заилистое дно, искореженные ржавые груды металла, бывшие когда-то машинами или кораблями, то там, то тут лежали яхты, те что успели спустить на воду в новом сезоне.
— Оно вернется, — уверено заявил молодой человек, все больше хмурясь. Кто живет на берегу океана, знают о таком явлении, как цунами, даже если ни разу его не видели. – Давно оно ушло?
— Не, примерно, когда вы пришли. Мама это будет цунами? – с восхищением в глазах спросила Алина. – Нам про него в школе рассказывали. Вот это круто, сначала светящееся небо, потом землетрясение, теперь цунами.
— Это было северное сияние, — по привычке поправила Тамара дочку. Она находилась в прострации, до сих пор не веря, что все происходящее не сон. Детям проще, они не до конца понимают случившееся, а если и поймут, то такого большого потрясения, как у взрослых у них не будет. Ведь для детей весь мир в первую очередь это мама, а она вот, рядом, значит, и переживать не о чем.
— Северное сияние? Вы уверены? – посмотрел на Тому, Илья.
— Очень похоже, я в интернете видела ролики. Я тоже удивилась, увидев его, — Тамара старалась отвечать четко, спокойно, но в голову лезла только одна мысль, там под завалами могут быть живые люди, а они здесь сидят и обсуждают северное сияние. Но тут же сама себе отвечала, что парень не может вести раскопки с одной рукой, а еще у него вполне может быть сотрясение мозга. У неё же дети, которых она ни за что не оставит одних даже на минуту, а брать их с собой, чтобы они видели трупы, слышали мольбы о помощи, нет, такого даже она не вынесет. Когда же прибудут спасатели? Не скоро, подсказывала обычная логика, ведь аэропорт точно так же разрушен, как и железная дорога, и наверно трасса тоже.
— Наверно из-за него полетела электроника в машине, — между тем разговаривал сам с собой молодой парень. Неотрывно наблюдая за заливом. Тамара чувствовала, что ей надо чем-то заняться, чтобы не сойти с ума. Она побродила вокруг их стоянки, нашла две относительно ровные палки, осталось придумать, чем их зафиксировать на руке у Ильи, тратить остатки бинта не хотелось, он мог еще понадобиться. Перерыв аптечку нашла эластичный бинт, то что надо.
— Илья, давайте попробуем наложить шину, — подошла Тома к нему, парень отвлекся от спора с собой, может ли магнитное излучение повредить электронику машины в закрытом гараже или нет.
— Да. Наверно надо, — неуверенно ответил он, видимо он тоже еще не пришел в себя до конца, адреналин же, который помог ему выбраться из гаража, постепенно рассасывался.
Тамара помогла ему снять ветровку, вдвоем они как смогли, наложили шину на поврежденную руку.
— Мама, мама, цунами!
Женщина дернулась от крика дочери и резко вскинула голову, чтобы своими глазами увидеть всю мощь стихии. Это не было похоже на фильмы-катастрофы, не было огромной волны, как любят показывать цунами в блокбастерах. Больше всего это явление походило на приливную волну, с бурунами и завихрениями, грязная, мутная вода надвигалась с неимоверной скоростью, сметая все на своем пути. Тамара старалась не думать, что там, на берегу, под завалами еще могли находиться живые люди, им уже было не помочь.
А вода все пребывала и пребывала, затапливая все новые и новые районы бывшего города. Скоро он стал напоминать скопище небольших островов, отрезанных друг от друга бурлящей водой. Господи, откуда её столько? Сдвинулся пласт земли? Открылся новый разлом в коре? Какое же было землетрясение в эпицентре, если цунами такой силы? Ответов не было и вряд ли они скоро появятся, Тамара боялась даже подумать, но одна мысль ей не давала покоя, что если так происходит по всему миру? Что если помощь так и не придет? Как быть? Как помочь людям? И где остальные выжившие, ведь утром она их видела. Тут она представила, что могло случиться, если бы она одна вышла рано утром на улицу, как те собачники. Сейчас бы она, ломая в кровь ногти, заливаясь слезами, сходя с ума от неизвестности и безнадежности, разбирала завалы собственного дома, пытаясь дозваться детей. Тамара похолодела, внезапно осознав, что какая-то случайность уберегла их с детьми от этого кошмара. А еще она поняла, материнская любовь эгоистична, ей было искренне жаль других людей, он она сможет пережить их гибель, как смогла оправиться после смерти матери, как смерилась с судьбой мужа и подруг, потерю же детей она, наверно, перенести не смогла бы.
— Почему она все пребывает? – воскликнул Илья, который тоже не отводил глаз от бушующего моря. Тома прикинула на глаз, насколько поднялся уровень воды и ужаснулась. Их сопка имела высоту метров двести, может чуть больше, теперь от неё в лучшем случае осталась половина, а вода все ползла вверх и ползла. Правда скорость её приостановилась, оставалась надежда, что скоро начнется спад.
— У вас нет радио? – повернулся к ней парень, с каким-то лихорадочным блеском в глазах.
— Где-то было, — неуверенно ответила Тамара, отводя взгляд от рушащегося мира, привычного, родного. Даже если это локальная катастрофа, потом все будет не так.
Радио нашлось в отдельном кармашке, но ни одна российская радиостанция не вещала. Сквозь шум, помехи и треск пробивался взволнованный мужской голос, говоривший на английском языке. Тома не была сильна в нем, но и она разобрала пару слов: «опасность», «Калифорния», «Йелоустон». Потому, как побледнел Илья, стало ясно, он владеет английским не в пример лучше неё.
— Тамара, это происходит по всему миру, в Америке, во всяком случае, точно. У них начал извергать Йелоустон, объявлена эвакуация. А еще мощные землетрясения практически разрушили крупные города в Калифорнии. Что же твориться в нашей стране, почему молчат радиостанции? – парень метался по пятачку их временного лагеря, прижимая к себе сломанную руку. А потом сел на бревно, которое наверняка притащили сюда любители пикников, и уткнулся лицо в колени. Тамара не знала что сказать, как посочувствовать ему, ведь он тоже кого-то потерял сегодня, просто мужчины не привыкли плакать, держат все в себе.
— Знаете, я думаю, как перестанет пребывать вода, мы спустимся вниз и попробуем помочь, кому сможем. Вы ведь пойдете с нами? – тронула она Илью за плечо. Он поднял на неё абсолютно сухие глаза, но в них было столько страданий.
— Да. Вы правы, мы должны помочь. – Решительно поднялся он. – Понимаете, я живу здесь несколько лет, а сам родом из Хабаровска, там остались мои родители.
Томе не требовались объяснения, чтобы понять его состояние, одно дело самому попасть в такую ситуацию, и думать, что родные в безопасности, другое, беспокоиться о близких.

Это всего лишь первая глава, написано три, если у кого-то возникнет желание прочитать дальше, пишите дам ссылку на самиздат, где я выкладываю свои книги.