после прочтения статей «пособие мародера.классификация видов» и «мой скромный опыт» многие читатели спрашивали у меня о начале первой чеченской войны.вот я и решил напечатать свое видение данного исторического процесса. оговорюсь сразу, сей опус будет не документален и в изобилии будут присутствовать исторические неточности. прошу за ранее у читателя прощения за это. примите во внимание, что сию страницу в своей жизни я держу на задворках памяти. многого уже не помню.ничего героического в поведение молодого себя не усматриваю.и так, начнем с.
о войне не догадывались, о войне знали.при этом знали все. при этом, знали за долго до. как только к власти в республике пришел генерал Дудаев, так с той же поры слово война было на языках и в умах почти у всех.надо сказать и сам президент постоянно напоминал нам о том, что война будет. в своих выступлениях по тв, обращаясь к народу, ни раз и ни два было им применено данное слово. после осетино-ингушского конфликта Грозный практически жил войной.
интересен тот факт, что министр пропаганды Ичкерии смог выиграть информационную войну у России. не мало этой победе помогали сами российские СМИ. как и на местном канале, так и по центральным каналам, постоянно шла деза. при этом, когда на канале Россия говорят о том, что твориться в Грозном, а по выходу на улицу ты видишь обратное, то и отношение к информации этого канала будет подобающим.
на момент начала войны мне, молодому студенту, было 21 год. к этому времени я уже успел по участвовать в студенческих волнениях, был даже представителем первого и второго курсов в студенческом забастовочном комитете. так что, достоверная информация о положении в республике у меня имелась и иллюзий на счет войны я не питал.
надо сказать, что оружия в республике, после ухода российских войск было много. как только вышел последний автобус с военными, так местное население принялось грабить склады. в прочем дудаевцы очень быстро сей процесс прекратили. им оружие нужно было самим.после этого возле центрального рынка был открыт рыной оружейный. нет, ни кто не ставил лотков и ларьков. просто стояли люди и продавали из под полы всевозможное оружие. при этом, продавали не дорого.
в городе становилось все опаснее. каждый выход в город был похож на вылазку в стан врага. мне часто приходилось возвращаться домой за темно, так как моя девушка жила на самой окраине города. провожая её, я практически каждый день дрался. так что оружие требовалось постоянно, а у меня его на тот момент не было, не считая самопального однозарядного пистолета 32калибра. сделанного по чертежам ракетницы и доставшейся мне по случаю практически бесплатно.вот с этим пистолетом я и проходил с 93 по 94 год. несколько раз, этот «карамультук»спасал мне жизнь. так как у моих оппонентов не достатка в оружии не было.
с середины 94 года, война была уже делом решенным. люди готовились как могли, а многое ли мы могли, лишенные зарплат, пенсий, стипендий с самого начала правления Дудаева? кто мог, уезжал, остальные оставались. то и дело по телевизору стали крутить фильмы про военные походы мусульман. новости пестрели эпизодами зверств российской армии и российского правительства.
Новый Год. уже было ясно, война стремительно приближается к городу. марши мира, женские марши перед техникой противника не принесли какого ни будь ощутимого эффекта. митинг в центе на площади, налеты авиации, все чаще попадаются ополченцы. вооружение пестрое, начиная от ружей и заканчивая новенькими автоматами.по улицам проносятся машины с бойцами. крики «аллах акбар». настроение местами воодушевленное.даже у меня, бунтаря против режима Дудаева, просыпается желание отстоять город. правда просыпается не на долго.очень отрезвили слова отца.умный, начитанный, настоящий интеллигент, но при этом горец, не уступчивый, не многословный, любящий правду, он не стал меня уговаривать сидеть дома и ни куда не идти, он просто объяснил мне-мать и отец старики, я единственный сын в семье, если со мной что случится, кто будет продолжателем рода? кто поддержит их? именно его слова меня и отрезвили.кроме того, отец был уверен, войны не будет. как раз перед вторжением транслировали интервью Степашина, Грачева, Дудаева, где Степашин сказал о том, что они с Джовхаром обо всем договорились. и твердо заверил на всю страну-войны не будет. на сколько мне не изменяет память, это было 29-30 декабря. а 31 в 24.00 началось вторжение в город бронетехники. моя семья встретила первый день войны за праздничным столом. погас свет. началась бомбежка, со сторона центра города поднялось зарево. это была первая ночь в подвале. к нам присоединились соседская семья из двух человек. они очень боялись бомбежки, а наш подвал был бетонирован. так и просидели мы все до утра, под винцо и салют из орудий. осколки сыпались на крышу, до сих пор вспоминаю эту дробь по черепице.
ох не люблю я январь месяц, в прочем и февраль не люблю тоже. после войны и не люблю. свет дали уже к утру, но не на долго. уже к вечеру его опять не было. вода и газ были ещё. я ходил, загнанным волком, по двору.очень хотелось выйти на улицу, но отец, по тем моим впечатлениям, тиран и самодур, поставил жесткое условие, одному в город не соваться.мать постоянно плакала. она винила себя в том, что настояла на переезд из Казахстана в Чечню. отец отмалчивался. по его виду было ясно, он сам был не проч пройтись и посмотреть. в конце концов, он не выдержал и мы вдвоем пошли с ним, клятвенно заверив мать что если будет опасно, то вернемся сразу же. пройдя по улице пару кварталов мы не обнаружили с ним ничего интересного. если бы не толпы ополченцев, продвигающихся с оружием в сторону площади «Минутка», да отсутствие транспорта на дорогах, то впечатление было раннего утра, когда машин еще нет и вот вот проедут улицеуборщики. приближаясь к Минутке мы наконец то увидели первый разрушенный бомбежкой дом. отец, видя развалены дома как то в миг постарел и осунулся. было видно, для него это было полной неожиданностью.от руин невыносимо тянуло запахом горелого мяса. в окне разрушенного дома висело то, что когда то было человеческой рукой. видно было, люди не успели выскочить из дома. после этого мы просто развернулись и пошли домой. отец не захотел больше ни куда идти. он был напуган, он был растерян. в полном молчании мы шли до дома.мы дошли до своего двора и отец попросил меня ничего не говорить матери.именно после этой прогулки отец стал настаивать на отъезде из Грозного. мать, ничего не зная о том, что мы видели, сопротивлялась, аргументируя тем, что все нажитое, пропадет.она сдалась только после гибели сына соседа-муллы. два молодых парня подались в центр города посмотреть на войну и добыть оружие. один из них залез на башню подбитого танка снять пулемет. танк взорвался. когда труп принесли домой, мать сама потребовала срочной эвакуации.на улице было плохо, на улице стреляли, на улице рвались бомбы.осколки дырявили крышу, хотя жили мы достаточно далеко от центра города. я вытребовал себе право на выход из двора на улицу. один из моих знакомых передал мне весть о нападении на квартиру моей девушки.я ринулся на 56 участок, где проживала её семья. когда я вошел в квартиру и увидел её, то решение возникло сразу, я заберу её к себе! во время нападения она вступилась за отца и нунчаками разбила голову одному из нападающих. за это её очень сильно избили и только вмешательство соседей-чеченцев предотвратило кровавую развязку.наскоро собрав её вещи нас пешком отправили ко мне домой. надо сказать появление не знакомой девушки в доме было полной неожиданностью для матери с отцом. но отец прекрасно меня понял и вместо скандалов и упреков перешел сразу к подтруниваниям и юмору. да уж, до войны, я конечно уважал отца, но именно в эти, первые дни, он открылся для меня совсем с другой стороны.не смотря на то, что по крыше градом барабанили осколки, не смотря на истерики матери, этот пожилой, больной мужчина, нашел в себе силы не только ободрить нас, но и твердости характера, заставить нас работать так, как будто решительно ничего страшного за забором двора не происходило. именно его действия и привели меня в чувство, именно его поведение и сыграло огромную роль в редакции моего поведения.
но, все не вечно. ситуация усложнялась с каждым часом. слухов по нашему району гуляло множество и каждый слух страшнее предыдущего. население и без того уже напуганное войной, постепенно начало предаваться панике. все больше людей покидало улицу, даже те, кто ранее говорил о своем желании остаться до прояснения ситуации, теперь усиленно искали выход с города- ловушки.основные дороги были перекрыты. машины, выезжающие по направлению к окраине Грозного, чаще всего оказывались или разбиты авиацией, или расстреляны не большими бандами. надо признать, за частую отряды боевиков сами вылавливали и расстреливали особо беспредельные группы. но, этого было ничтожно мало. по городу ползли слухи про ракетчиков, якобы указывающих выстрелами из ракетниц местоположение важных объектов.каждую ночь ясам наблюдал ракеты то над зданием УПП ВОС, там была перевалочная база дудаевцев, то над 2 горбольницей, там находился один из госпиталей. обычно через пять-десять минут после пуска ракеты, происходил авио или арт налет.
один из моих родственников предложил нам уехать. мать было, отказалась, но я настоял на том, что они, старики, обязаны уехать в Назрань к родственникам.я обещал ни куда не выходить и приложить максимум усилий по сохранности того скудного имущества, что еще у нас осталось.под конец своей пламенной речи, мне все же удалось выбить с родителей согласие на выезд. последний аргумент приведенный мной был в том, что я молод и в случае чего смогу все бросить и бежать. забрав пару старых ковров, мать с отцом уехали в Назрань.больше в течении трех месяцев я о них ничего не слышал.
не смотря на данное мной обещание, оставив дома девушку и наказав ей никому не открывать двери, как только машина с матерью скрылась за поворотом, я покинул свой двор и направился к мужу своей сестры. Джебраил, так зовут этого, по истине храброго человека. за весь период изоляции, он поддерживал меня всем, чем мог, я тоже не оставался в долгу. он остался с сыном от первого брака.к сожалению Хасан, сын этого моего родственника погиб. придя как то до меня в гости, он пожаловался на отсутствие дома оружия. посетовал на то, что в их районе полно мародеров, а отбиться им нечем. как вы помните, дорогие читатели, у меня был самодельный пистолет.я к тому времени на одной из вылазок уже разжился обрезом. Хасан сказал мне что отец просит меня одолжить на время один из моих стволов.я не задумываясь протянул ему пистолет, так как к обрезу было всего два патрона.он ушел, а через час пришел Джебраил проведать меня. когда я ему сказал о том, что выполнил его просьбу и передал с сыном ему оружие, он не на шутку встревожился. больше мы Хасана не видели. через четыре-пять лет, в результате постоянных поисков его тело нашли в братской могиле. снайпер попал ему в голову. эти подробности мы узнали от человека, хоронившего его, так как по трупу уже ничего нельзя было понять. не смотря на то, что все мои родственники говорили мне в последствии о том, что моей вины в смерти этого парня нет, все равно я по сей день чувствую эту вину.