Охота и Рыбалка: На медведя.
В последнее время часто возникает вопрос. об охоте на медведей. Вот я и откопал на просторах сети эту статью, что бы просветился народ.
Холодное оружие для медвежьей охоты
Когда начинают говорить об оружии для медвежьей охоты, то первое, что приходит на память, это рогатина. Действительно, рогатина и медведь — эти понятия неотделимы одно от другого. Даже сегодня, в начале ХХI века, рогатина в разговорах о медвежьих охотах не отошла в «преданья старины глубокой». Из всего древнего древкового оружия рогатина, пожалуй, является единственным долгожителем, особенно в нашей стране. Ведь она активно использовалась на Руси даже тогда, когда применение огнестрельного оружия стало повседневностью. Прародителем рогатины является один из древнейших видов оружия — копье. При этом не стоит думать, что копье, по виду довольно примитивное древковое оружие, всегда оставалось неизменным по форме и назначению. Отнюдь нет. Оно точно так же, как и другое наступательное оружие, видоизменялось, усовершенствовалось и приспособлялось к конкретной тактике использования в зависимости от происходивших изменений в искусстве боя или охоты (что почти одно и тоже). К тому же копье на протяжении своего исторического существования меняло и социальный статус. Оно было и простейшим оружием простолюдина, и символом свободного человека. Было бы любопытно проследить хотя бы коротко историческое прошлое охотничьих копий, а вместе с ним и рогатины.
Простейшее копье дало жизнь нескольким видам охотничьего и боевого древкового оружия, как когда-то из первобытного заостренного кола возникло оно само. Нет сомнения, что в основном копье использовалось в виде колющего оружия. Поначалу оно имело длинный и узкий наконечник. Различия существовали только в длине древка, это было связано с его применением пешим воином или всадником. Однако постепенно, с изменением тактики боя, начинают по-разному использовать и копья.
Главным охотничьим оружием средневековья против крупных и опасных зверей оставалось древковое оружие. Такова была и тактика проведения самой охоты. Зверя травили собаками, стремясь остановить или загнать в тупик, в сети, прижать к скалам, а потом добывали. Здесь главная роль отводилась охотничьим (кабаньим и медвежьим) мечам, кинжалу и копью. Постепенно копье стало выделяться в особый охотничий тип, который отличался от аналогичного военного оружия. В зависимости от своего предназначения, охотничье копье стало именоваться медвежьим или кабаньим (его еще изредка называли свиным). Это древковое охотничье оружие имело свои, совершенно конкретные, черты. Так, оно делалось очень мощным, чтобы выдержать вес поражаемого животного. Не стоит забывать, что им, как правило, оказывался медведь или вепрь, средний вес которых составлял более 150 кг. Наконечник был широкий, листовидный, с сильно отточенными краями. Древко было мощным и имело длину не менее 2-х метров. В сильных и ловких руках это было опасное оружие.
Удар копья наносился в область сердца или в шею. При этом, при всей живучести таких зверей, как медведь и кабан, обычно первый же удар был смертельным. Перо копья производило не только сильное ранение, но крушило кости и позвонки. Главным для охотника того времени являлось умение не только нанести смертельный удар, но и некоторое время удерживать на месте доходящего мощного зверя. Для этого копье должно было быть не только прочным, а человек физически сильным, но древко не должно было скользить в руках и одновременно не уходить глубоко в тяжелую тушу разъяренного зверя, давая возможность нанести повторный удар. С этой целью на втулку наконечника стали ставить (привязывать) перекладину, а чаще подвешивать кусок рога. Такая поперечина не позволяла копью проникнуть в тушу зверя далее втулки пера. Чтобы древко было шероховатым и не скользило в руках (даже при намокании в крови), его практически по всей длине обматывали узким кожаным ремнем и обивали гвоздиками. Изредка на таких охотничьих копьях под перо подвешивали плюмаж из конского волоса или меха животных. Такое украшение имело и практическое назначение — оно не давало древку намокать в крови. Иногда, для облегчения охотничьего копья, его наконечник делали полым. Естественно, что, как и любое охотничье оружие, кабаньи и медвежьи копья несли на себе и элементы декора вплоть до позолоты.
С начала ХVI века практически всюду появилась мода на украшенное оружие. Это в первую очередь коснулось охотничьего оружия. В копье украшали не только наконечник, но и древко. На гравюрах того времени, изображающих сцены охоты, можно видеть и охотников с медвежьими и кабаньими копьями. Очень часто эти охотники держат в руках копья с древками странного вида — то витыми, то бугристыми, то оплетенными кожей. Для получения таких бугристых, шероховатых и одновременно узорчатых древков использовали специальную технологию. Ствол живого дерева местами надсекали, а то освобождали от коры, на поверхность наносили ножом нужный узор, после чего снова закрывали корой. Спустя время надрезы вздувались. Когда живой ствол достигал желаемой формы и размеров и на нем появлялись вздутия, желваки и узоры, дерево срубали и тщательно высушивали. Такие «естественно украшенные» древки иногда доводили до удивительной красоты.
Медвежьи и кабаньи копья сохранялись вплоть до ХVIII века. С введением огнестрельного оружия появились комбинированные охотничьи копья, на которые ставили еще и огнестрельный ствол с кремневым замком. Однако совершенствование ружей, а главное — исчезновение медведей и огромных кабанов в Западной Европе привело к отмиранию кабаньих и медвежьих копий. К этому стоит добавить, что в средние века медведь в представлении европейцев долгое время продолжал оставаться самым опасным зверем. Именно поэтому тогда появилось много гравюр, живописных полотен, изображающих охоту на медведя (которая на деле уже давно не практиковалась). Подчас эти изображения были явно фантазийными и не могли происходить на самом деле. Тем не менее они воспевали смелость и отвагу рыцарей в схватках со «свирепыми бестиями».
На территории Восточной Европы и России дела с охотой на медведя обстояли иначе. Здесь угодья всегда славились обилием зверья, а охота была одним из основных занятий коренного населения, в том числе и простолюдинов. Медведь же оставался основным крупным хищником, в отличие от кабана, ареал которого был в то время намного южнее. А вот проникновение огнестрельного оружия и его совершенствование шло здесь очень медленными темпами. Поэтому древковое оружие оставалось главным в единоборстве с крупным хищником. Именно копье, рогатина, как его называли на Руси, очень долгое время обеспечивало успешный результат охоты. Широкая практика огнестрельного оружия не изменила положения вещей. Рогатина оставалась более надежным и верным оружием. Ее брали для подстраховки даже имея ружья. К тому же качественное огнестрельное оружие соответствующего калибра не всегда было по карману. А то, что приобретал простой люд, было далеко от совершенства. В условиях опасной охоты всегда нужно было ожидать подвоха судьбы — осечки, промаха, иной напасти. Поэтому-то рогатина, нож, топор да остроушка были не только верными друзьями лихого медвежатника прошлого, но и оставались таковыми на долгие годы.
Что же представляла из себя рогатина русского охотника? Прежде всего людям, далеким от охоты, следует уяснить, что, хотя оружие и называлось рогатиной, оно не имело ничего общего с вилами, которые так часто любят изображать невежественные иллюстраторы книг. Скорее всего слово «рогатина» происходит от рога, который подвязывали под ее наконечник, и служивший поперечиной. А вот как это охотничье оружие определял Владимир Даль в своем «Толковом словаре»: «Рогатина. Ручное оружие, род копья, долгого бердыша, широкий двулезный нож на древке; ныне с рогатиной ходят только на медведей, приделывая к древку, под копьем, поперечину, за которую медведь сам хватается, когда лезет на рогатину». По существу рогатина представляла собой уже описанное нами медвежье копье.
Считается, что русская охотничья рогатина произошла от военного оружия с тем же названием, которое использовалось издавна русскими воинами. Вот как его описывал известный знаток оружия и историк Павел Павлович фон Винклер: «Рогатина (рогтичя) — было оружие подобное копью, но с широким, плоским и на обе стороны острым пером, которое у этого рода оружия называлось собственно рогатиной. Под рогатиной находилось яблоко, а под ним тулея, насаженная на древко или искепищу. Чтобы ратнику легче было держать оружие, к искепищу приделывались по два и по три металлических сучка, а у богатых людей оно обматывалось золотым или серебряным галуном, шелковой тесьмой, ремнями и т.п.». С рогатиной охотились двумя способами: на номере, во время охоты на медведя на берлоге, и вдогонку, когда зверь уже поднят и его преследуют с собаками. По этой причине и разновидностей рогатины было две: одна более массивная и тяжелая для берложных охот, а другая, облегченная для охоты вдогонку. Длина пера берложной, утяжеленной рогатины — 35 см, ширина — 7 см, толщина — 1 см. Длина ратовища (древка) — 176 см. Таким образом, вся рогатина с пером имела длину 211 см. Перо для облегчения иногда имело по желобку с каждой стороны. Рогатина для охот вдогонку имела перо длиной 32 см, шириной 6,5 см, толщиной 9 мм. Перо рогатины непосредственно переходит в прочную шейку и далее трубку, которая насаживается на прочное древко.
Обычно древко, или ратовище, предпочитали делать из рябины или черемухи, срубленных весной и провяленных, но не высушенных полностью. Такая древесина не кололась, сохраняла упругость и была довольно прочной. Толщина древка равнялась 4,5 см. Ратовище насаживалось комлевой стороной и перед этим хорошо просмаливалось или пропитывалось горячей смолой. К шейке пера прочным сыромятным ремнем крепилась так называемая поперечница, которая препятствовала проникновению рогатины глубоко в тушу зверя. В качестве поперечницы обычно использовали кусок рога. При этом поперечница часто крепилась к перу не наглухо, а подвязывалась на ремне, который проходил через специальную серьгу на насаде наконечника. Нередко перо рогатины очень тщательно не только точили, но и шлифовали. На нижний конец древка, который еще называли пяткой, насаживали тупой наконечник, или вток. В целях безопасности при транспортировке на перо рогатины надевали ножны из толстой кожи.
В Сибири у туземных охотников рогатину заменяла ее местная разновидность — пальма. Ее описание можно найти в прекрасной книге барона А. Черкасова «Записки охотника Восточной Сибири». Он пишет: «Не думайте, чтобы орочонская пальма была такая же озойная (большая), как рогатина, употребляемая в России при медвежьей и кабаньей охоте. Нет! Пальма — это, как я уже сказал выше, нож, насаженный на палку, которая для большей прочности обвивается плотно вареной берестой; она не имеет под ножом крестообразной поперечины, как рогатины, и весит не более 4 или 5 фунтов, тогда как мне случалось видеть в России медвежьи рогатины аршина в 4 длиною и до 30 фунтов весом».
С рогатиной охотились в основном зимой, на берлоге или вдогонку с собаками после того, как зверь уже поднят. Знаменитый русский медвежатник А. Ширинский-Шихматов писал об этой охоте: «Нужно самому испытать или хотя бы раз посмотреть на охоту с рогатиной с лайками, чтобы понять всю ее увлекательность. Она дает возможность в разных положениях и в разных настроениях долго и близко наблюдать зверя, требует от охотника сильного, продолжительного, а главное осмысленного движения, при котором забывается время и не чувствуется утомление. Для охоты с рогатиной необходимо очень хорошо уметь ходить на лыжах и обладать большими хладнокровием и сообразительностью. Конечно, это приобретается навыком, но и природные способности имеют для этой охоты большее значение, чем при всякой иной. Многочисленные рассказы, письменные и устные, нередко баснословные, а также и картины содействовали тому, что у большинства охотников сложилось не вполне правильное представление об охоте с рогатиной, именно большинство до сих пор продолжает думать, что, приняв зверя на рогатину, охотник должен держать его на ней чуть ли не до последнего момента издыхания зверя. Это ошибочно. Если бы вообще результаты охоты с рогатиной зависели исключительно от большей или меньшей силы, то охота эта, во-первых, давно бы упала, а во-вторых, если бы и продолжали колоть зверя, то зверя мелкого, от 4 до 6 пудов. Между тем достаточно было взглянуть на чудовищные медвежьи шкуры, хотя бы у скупщиков Тотьмы, Яренска, Ижмы и др., приобретаемые исключительно от промышленников, чтобы убедиться в том, каких великанов сажают на рогатины, так как шкура, за самым разве редким исключением, вся колота, а не стреляна».
Здесь в какой-то степени описаны и приемы владения этим грозным оружием, хотя найти детальных описаний мне так не удалось. Встречались упоминания, что рогатину упирали в землю перед вставшим на задние лапы медведем, и тот накалывался на нее сам, обрушиваясь на смертоносное копье всем своим весом. Вынуждали якобы подняться на дыбы зверя, подбрасывая вверх перед ним шапку. Однако это взято, скорее, из поверий и легенд. Кто хотя бы раз видел, как потревоженный медведь покидает берлогу, тот понимает, что все эти «рекомендации» — просто плод воображения теоретиков от охоты. К тому же медведь встает на задние лапы не столько в агрессивном состоянии, сколько в состоянии испуга или любопытства. В атаке же он стремителен и бросается на обидчика с опущенной головой. Поэтому удар рогатиной наносили, как копьем в средние века, в область шеи или сердца и чаще всего по остановленному собаками зверю.
Рогатина служила людям на охоте на протяжении многих веков. В паре с ней охотнику всегда служил верой и правдой «медвежий» нож. Есть мнение, что и рогатина-то сама родилась, когда охотник был вынужден к крепкому древку прикрепить в качестве пера свой охотничий кинжал.
«Новый оружейный журнал Магнум», №34 от 23.01.2002 г.
Холодное оружие для медвежьей охоты
Когда начинают говорить об оружии для медвежьей охоты, то первое, что приходит на память, это рогатина. Действительно, рогатина и медведь — эти понятия неотделимы одно от другого. Даже сегодня, в начале ХХI века, рогатина в разговорах о медвежьих охотах не отошла в «преданья старины глубокой». Из всего древнего древкового оружия рогатина, пожалуй, является единственным долгожителем, особенно в нашей стране. Ведь она активно использовалась на Руси даже тогда, когда применение огнестрельного оружия стало повседневностью. Прародителем рогатины является один из древнейших видов оружия — копье. При этом не стоит думать, что копье, по виду довольно примитивное древковое оружие, всегда оставалось неизменным по форме и назначению. Отнюдь нет. Оно точно так же, как и другое наступательное оружие, видоизменялось, усовершенствовалось и приспособлялось к конкретной тактике использования в зависимости от происходивших изменений в искусстве боя или охоты (что почти одно и тоже). К тому же копье на протяжении своего исторического существования меняло и социальный статус. Оно было и простейшим оружием простолюдина, и символом свободного человека. Было бы любопытно проследить хотя бы коротко историческое прошлое охотничьих копий, а вместе с ним и рогатины.
Простейшее копье дало жизнь нескольким видам охотничьего и боевого древкового оружия, как когда-то из первобытного заостренного кола возникло оно само. Нет сомнения, что в основном копье использовалось в виде колющего оружия. Поначалу оно имело длинный и узкий наконечник. Различия существовали только в длине древка, это было связано с его применением пешим воином или всадником. Однако постепенно, с изменением тактики боя, начинают по-разному использовать и копья.
Главным охотничьим оружием средневековья против крупных и опасных зверей оставалось древковое оружие. Такова была и тактика проведения самой охоты. Зверя травили собаками, стремясь остановить или загнать в тупик, в сети, прижать к скалам, а потом добывали. Здесь главная роль отводилась охотничьим (кабаньим и медвежьим) мечам, кинжалу и копью. Постепенно копье стало выделяться в особый охотничий тип, который отличался от аналогичного военного оружия. В зависимости от своего предназначения, охотничье копье стало именоваться медвежьим или кабаньим (его еще изредка называли свиным). Это древковое охотничье оружие имело свои, совершенно конкретные, черты. Так, оно делалось очень мощным, чтобы выдержать вес поражаемого животного. Не стоит забывать, что им, как правило, оказывался медведь или вепрь, средний вес которых составлял более 150 кг. Наконечник был широкий, листовидный, с сильно отточенными краями. Древко было мощным и имело длину не менее 2-х метров. В сильных и ловких руках это было опасное оружие.
Удар копья наносился в область сердца или в шею. При этом, при всей живучести таких зверей, как медведь и кабан, обычно первый же удар был смертельным. Перо копья производило не только сильное ранение, но крушило кости и позвонки. Главным для охотника того времени являлось умение не только нанести смертельный удар, но и некоторое время удерживать на месте доходящего мощного зверя. Для этого копье должно было быть не только прочным, а человек физически сильным, но древко не должно было скользить в руках и одновременно не уходить глубоко в тяжелую тушу разъяренного зверя, давая возможность нанести повторный удар. С этой целью на втулку наконечника стали ставить (привязывать) перекладину, а чаще подвешивать кусок рога. Такая поперечина не позволяла копью проникнуть в тушу зверя далее втулки пера. Чтобы древко было шероховатым и не скользило в руках (даже при намокании в крови), его практически по всей длине обматывали узким кожаным ремнем и обивали гвоздиками. Изредка на таких охотничьих копьях под перо подвешивали плюмаж из конского волоса или меха животных. Такое украшение имело и практическое назначение — оно не давало древку намокать в крови. Иногда, для облегчения охотничьего копья, его наконечник делали полым. Естественно, что, как и любое охотничье оружие, кабаньи и медвежьи копья несли на себе и элементы декора вплоть до позолоты.
С начала ХVI века практически всюду появилась мода на украшенное оружие. Это в первую очередь коснулось охотничьего оружия. В копье украшали не только наконечник, но и древко. На гравюрах того времени, изображающих сцены охоты, можно видеть и охотников с медвежьими и кабаньими копьями. Очень часто эти охотники держат в руках копья с древками странного вида — то витыми, то бугристыми, то оплетенными кожей. Для получения таких бугристых, шероховатых и одновременно узорчатых древков использовали специальную технологию. Ствол живого дерева местами надсекали, а то освобождали от коры, на поверхность наносили ножом нужный узор, после чего снова закрывали корой. Спустя время надрезы вздувались. Когда живой ствол достигал желаемой формы и размеров и на нем появлялись вздутия, желваки и узоры, дерево срубали и тщательно высушивали. Такие «естественно украшенные» древки иногда доводили до удивительной красоты.
Медвежьи и кабаньи копья сохранялись вплоть до ХVIII века. С введением огнестрельного оружия появились комбинированные охотничьи копья, на которые ставили еще и огнестрельный ствол с кремневым замком. Однако совершенствование ружей, а главное — исчезновение медведей и огромных кабанов в Западной Европе привело к отмиранию кабаньих и медвежьих копий. К этому стоит добавить, что в средние века медведь в представлении европейцев долгое время продолжал оставаться самым опасным зверем. Именно поэтому тогда появилось много гравюр, живописных полотен, изображающих охоту на медведя (которая на деле уже давно не практиковалась). Подчас эти изображения были явно фантазийными и не могли происходить на самом деле. Тем не менее они воспевали смелость и отвагу рыцарей в схватках со «свирепыми бестиями».
На территории Восточной Европы и России дела с охотой на медведя обстояли иначе. Здесь угодья всегда славились обилием зверья, а охота была одним из основных занятий коренного населения, в том числе и простолюдинов. Медведь же оставался основным крупным хищником, в отличие от кабана, ареал которого был в то время намного южнее. А вот проникновение огнестрельного оружия и его совершенствование шло здесь очень медленными темпами. Поэтому древковое оружие оставалось главным в единоборстве с крупным хищником. Именно копье, рогатина, как его называли на Руси, очень долгое время обеспечивало успешный результат охоты. Широкая практика огнестрельного оружия не изменила положения вещей. Рогатина оставалась более надежным и верным оружием. Ее брали для подстраховки даже имея ружья. К тому же качественное огнестрельное оружие соответствующего калибра не всегда было по карману. А то, что приобретал простой люд, было далеко от совершенства. В условиях опасной охоты всегда нужно было ожидать подвоха судьбы — осечки, промаха, иной напасти. Поэтому-то рогатина, нож, топор да остроушка были не только верными друзьями лихого медвежатника прошлого, но и оставались таковыми на долгие годы.
Что же представляла из себя рогатина русского охотника? Прежде всего людям, далеким от охоты, следует уяснить, что, хотя оружие и называлось рогатиной, оно не имело ничего общего с вилами, которые так часто любят изображать невежественные иллюстраторы книг. Скорее всего слово «рогатина» происходит от рога, который подвязывали под ее наконечник, и служивший поперечиной. А вот как это охотничье оружие определял Владимир Даль в своем «Толковом словаре»: «Рогатина. Ручное оружие, род копья, долгого бердыша, широкий двулезный нож на древке; ныне с рогатиной ходят только на медведей, приделывая к древку, под копьем, поперечину, за которую медведь сам хватается, когда лезет на рогатину». По существу рогатина представляла собой уже описанное нами медвежье копье.
Считается, что русская охотничья рогатина произошла от военного оружия с тем же названием, которое использовалось издавна русскими воинами. Вот как его описывал известный знаток оружия и историк Павел Павлович фон Винклер: «Рогатина (рогтичя) — было оружие подобное копью, но с широким, плоским и на обе стороны острым пером, которое у этого рода оружия называлось собственно рогатиной. Под рогатиной находилось яблоко, а под ним тулея, насаженная на древко или искепищу. Чтобы ратнику легче было держать оружие, к искепищу приделывались по два и по три металлических сучка, а у богатых людей оно обматывалось золотым или серебряным галуном, шелковой тесьмой, ремнями и т.п.». С рогатиной охотились двумя способами: на номере, во время охоты на медведя на берлоге, и вдогонку, когда зверь уже поднят и его преследуют с собаками. По этой причине и разновидностей рогатины было две: одна более массивная и тяжелая для берложных охот, а другая, облегченная для охоты вдогонку. Длина пера берложной, утяжеленной рогатины — 35 см, ширина — 7 см, толщина — 1 см. Длина ратовища (древка) — 176 см. Таким образом, вся рогатина с пером имела длину 211 см. Перо для облегчения иногда имело по желобку с каждой стороны. Рогатина для охот вдогонку имела перо длиной 32 см, шириной 6,5 см, толщиной 9 мм. Перо рогатины непосредственно переходит в прочную шейку и далее трубку, которая насаживается на прочное древко.
Обычно древко, или ратовище, предпочитали делать из рябины или черемухи, срубленных весной и провяленных, но не высушенных полностью. Такая древесина не кололась, сохраняла упругость и была довольно прочной. Толщина древка равнялась 4,5 см. Ратовище насаживалось комлевой стороной и перед этим хорошо просмаливалось или пропитывалось горячей смолой. К шейке пера прочным сыромятным ремнем крепилась так называемая поперечница, которая препятствовала проникновению рогатины глубоко в тушу зверя. В качестве поперечницы обычно использовали кусок рога. При этом поперечница часто крепилась к перу не наглухо, а подвязывалась на ремне, который проходил через специальную серьгу на насаде наконечника. Нередко перо рогатины очень тщательно не только точили, но и шлифовали. На нижний конец древка, который еще называли пяткой, насаживали тупой наконечник, или вток. В целях безопасности при транспортировке на перо рогатины надевали ножны из толстой кожи.
В Сибири у туземных охотников рогатину заменяла ее местная разновидность — пальма. Ее описание можно найти в прекрасной книге барона А. Черкасова «Записки охотника Восточной Сибири». Он пишет: «Не думайте, чтобы орочонская пальма была такая же озойная (большая), как рогатина, употребляемая в России при медвежьей и кабаньей охоте. Нет! Пальма — это, как я уже сказал выше, нож, насаженный на палку, которая для большей прочности обвивается плотно вареной берестой; она не имеет под ножом крестообразной поперечины, как рогатины, и весит не более 4 или 5 фунтов, тогда как мне случалось видеть в России медвежьи рогатины аршина в 4 длиною и до 30 фунтов весом».
С рогатиной охотились в основном зимой, на берлоге или вдогонку с собаками после того, как зверь уже поднят. Знаменитый русский медвежатник А. Ширинский-Шихматов писал об этой охоте: «Нужно самому испытать или хотя бы раз посмотреть на охоту с рогатиной с лайками, чтобы понять всю ее увлекательность. Она дает возможность в разных положениях и в разных настроениях долго и близко наблюдать зверя, требует от охотника сильного, продолжительного, а главное осмысленного движения, при котором забывается время и не чувствуется утомление. Для охоты с рогатиной необходимо очень хорошо уметь ходить на лыжах и обладать большими хладнокровием и сообразительностью. Конечно, это приобретается навыком, но и природные способности имеют для этой охоты большее значение, чем при всякой иной. Многочисленные рассказы, письменные и устные, нередко баснословные, а также и картины содействовали тому, что у большинства охотников сложилось не вполне правильное представление об охоте с рогатиной, именно большинство до сих пор продолжает думать, что, приняв зверя на рогатину, охотник должен держать его на ней чуть ли не до последнего момента издыхания зверя. Это ошибочно. Если бы вообще результаты охоты с рогатиной зависели исключительно от большей или меньшей силы, то охота эта, во-первых, давно бы упала, а во-вторых, если бы и продолжали колоть зверя, то зверя мелкого, от 4 до 6 пудов. Между тем достаточно было взглянуть на чудовищные медвежьи шкуры, хотя бы у скупщиков Тотьмы, Яренска, Ижмы и др., приобретаемые исключительно от промышленников, чтобы убедиться в том, каких великанов сажают на рогатины, так как шкура, за самым разве редким исключением, вся колота, а не стреляна».
Здесь в какой-то степени описаны и приемы владения этим грозным оружием, хотя найти детальных описаний мне так не удалось. Встречались упоминания, что рогатину упирали в землю перед вставшим на задние лапы медведем, и тот накалывался на нее сам, обрушиваясь на смертоносное копье всем своим весом. Вынуждали якобы подняться на дыбы зверя, подбрасывая вверх перед ним шапку. Однако это взято, скорее, из поверий и легенд. Кто хотя бы раз видел, как потревоженный медведь покидает берлогу, тот понимает, что все эти «рекомендации» — просто плод воображения теоретиков от охоты. К тому же медведь встает на задние лапы не столько в агрессивном состоянии, сколько в состоянии испуга или любопытства. В атаке же он стремителен и бросается на обидчика с опущенной головой. Поэтому удар рогатиной наносили, как копьем в средние века, в область шеи или сердца и чаще всего по остановленному собаками зверю.
Рогатина служила людям на охоте на протяжении многих веков. В паре с ней охотнику всегда служил верой и правдой «медвежий» нож. Есть мнение, что и рогатина-то сама родилась, когда охотник был вынужден к крепкому древку прикрепить в качестве пера свой охотничий кинжал.
«Новый оружейный журнал Магнум», №34 от 23.01.2002 г.
Похожие записи
05 ноября 2010, 20:23
+55.84 messor
— Пермь
Слава богу, здесь нет про стрельбу в медведя из арбалета…
- v
- 0
05 ноября 2010, 20:37
+52.48 Deer
— Томск
Арбалет на Руси не был распространён как таковой. Не любили его. Зачем арбалет, если есть столь же мощный, но более упругий лук?
23 ноября 2010, 18:28
+388.46 Nord
— Питер
Дружище, ты не болен? С каких это пор лук столь же мощный, как и арбалет? И что значит «более упругий»? В чём это выражается на практике? А не были они распространены на Руси в силу нашей отсталости, а не нелюбви. Арбалеты на Руси любили, просто в отличие от Европы не умели мы делать сложные механизмы. И сейчас не умеем.
07 ноября 2010, 17:10
+52.48 Deer
— Томск
Ну ставили. В Сибири до конца 19 века ставили. Но так ведь натяжение у самострелов раза в три больше. Волка говорят к дереву приколачивало.
25 апреля 2011, 11:41
+0.45 AntoNeo--74
— Копейск
а можете написать публикацию\или дать ссылку на информацию?
23 ноября 2010, 17:57
+5.35 Massa
— Уфа
Мда… почитал…
в шоке, в тихом ужасе.
Я бы понял еслибы вы пошли рогатиной на медведя, но тогда силу нужно иметь большую. Во первых.
Во-вторых, медведь может и не вставать на лапы просто отмахнутся от копья.
и вообще лучше всего, охотится с помощью ружья. Мы брали его но нас было 6 человек, половина боялось его, другая просто не показывала этого.
Поверьте это СТРАШНЫЙ зверь. От него не скрыться не убежать — догонит.
ИМХО медведь не нужен для добычи меха или мяса выживальщику, подойдет и обычная косуля, лось, бобры и прочая живность.
в шоке, в тихом ужасе.
Я бы понял еслибы вы пошли рогатиной на медведя, но тогда силу нужно иметь большую. Во первых.
Во-вторых, медведь может и не вставать на лапы просто отмахнутся от копья.
и вообще лучше всего, охотится с помощью ружья. Мы брали его но нас было 6 человек, половина боялось его, другая просто не показывала этого.
Поверьте это СТРАШНЫЙ зверь. От него не скрыться не убежать — догонит.
ИМХО медведь не нужен для добычи меха или мяса выживальщику, подойдет и обычная косуля, лось, бобры и прочая живность.
- v
- +2
23 ноября 2010, 18:15
+52.48 Deer
— Томск
Просто один товарищ предлагал ранее на потапыча с… арбалетом пойти. Вот я и ответил, что чушь это.
23 ноября 2010, 18:21
+388.46 Nord
— Питер
Медведь для мяса не только не нужен, но и опасен. Выявить в мясе медведя трихинелл можно только с помощью специального прибора и сделать это может только специалист. Для человека эти паразиты смертельны и встречаются в мясе хищников всё чаще.
06 октября 2011, 10:42
+81.43 UncleGans
— Владивосток
Да, с рогатиной конечно круто, но с 12 калибром, как то ловчее. Понимаю, что не
спортивно, да безопасней. Ну или с 7,62х54 начиная и выше. По части вздора и
глупости, что де на Руси луки не умели делать, то в отличии от «европейских до-
стижений» у нас применялся составной лук, в отличии от простых европейских.
Для сравнения можно вспомнить старинную русскую меру расстояния как «перестрел»
и сравнить её с европейскими рекордами. Что касается не такого широкого распро-
странения в России арбалетов, то это очевидно, ведь с арбалета проще стрелять
и механически можно добиться натяжения тетевы, которое осилит к примеру ху-
досочный любитель лягушачьих ножек или пудинов да овсянки.
Вот кстати неплохая статейка на эту тему
Что же медвежатины касается, то во первых, на медведя в одиночку с заострённой
палкой ходить, не имея пары-тройки натасканных собак, на мой взгляд является
затейливым способом самоубийства. Во вторых, мясо если на анализ не носил ма-
мани друга, что в санэпидконторе работает, то охрененная вероятность трихине-
лёз подцепить, что не способствует долгой и счастливой жизни, а вот хорошему
подрыву здоровья запросто. Кроме того, если завалили шатуна, то в четырёх
случаях из пяти он больной и не стал бы я его мясо пусть в варёном-разварёном
виде даже собакам давать. Уж проще козу да прочих оленей бить с того же арба-
лета, да и кабана из него вполне можно добыть, правда натыжение тетевы должно
быть килограмм от 100-120, что сообразно закону об оружии, нет в свободной
продаже.Так же не законна установка самострелов-самоловов, грамотно его пос-
тавить врятли получится, а вот егеря или ещё кого подстрелить запросто, сей-
час народу по лесу много шастает, так что не берите грех на душу.
спортивно, да безопасней. Ну или с 7,62х54 начиная и выше. По части вздора и
глупости, что де на Руси луки не умели делать, то в отличии от «европейских до-
стижений» у нас применялся составной лук, в отличии от простых европейских.
Для сравнения можно вспомнить старинную русскую меру расстояния как «перестрел»
и сравнить её с европейскими рекордами. Что касается не такого широкого распро-
странения в России арбалетов, то это очевидно, ведь с арбалета проще стрелять
и механически можно добиться натяжения тетевы, которое осилит к примеру ху-
досочный любитель лягушачьих ножек или пудинов да овсянки.
Вот кстати неплохая статейка на эту тему
Что же медвежатины касается, то во первых, на медведя в одиночку с заострённой
палкой ходить, не имея пары-тройки натасканных собак, на мой взгляд является
затейливым способом самоубийства. Во вторых, мясо если на анализ не носил ма-
мани друга, что в санэпидконторе работает, то охрененная вероятность трихине-
лёз подцепить, что не способствует долгой и счастливой жизни, а вот хорошему
подрыву здоровья запросто. Кроме того, если завалили шатуна, то в четырёх
случаях из пяти он больной и не стал бы я его мясо пусть в варёном-разварёном
виде даже собакам давать. Уж проще козу да прочих оленей бить с того же арба-
лета, да и кабана из него вполне можно добыть, правда натыжение тетевы должно
быть килограмм от 100-120, что сообразно закону об оружии, нет в свободной
продаже.Так же не законна установка самострелов-самоловов, грамотно его пос-
тавить врятли получится, а вот егеря или ещё кого подстрелить запросто, сей-
час народу по лесу много шастает, так что не берите грех на душу.
- v
- 0
06 октября 2011, 10:59
+21.66 Tyman
— Златоуст
шкуры медвежьи видал, а вот мяса не едал, на Руси вообще медвежатину ели? я к чему спрашиваю: в древности в наших краях медведь считался чуть ли не божеством.
- v
- 0
06 октября 2011, 14:57
+150.32 BdfyPf
— Подмосковье
на Руси вообще медвежатину елилапы — особенно хороши
Комментарии (17)