Не знаю, разрешены ли здесь подобные публикации, но вот почему-то захотелось оформить совет по «добыванию света в условиях постБП» в виде рассказа  





Да будет свет!

Открыв глаза, Семен уставился в кромешную тьму. Собственно, их можно было и не открывать — даже в самые солнечные дни ни один лучик света не проникал в дальний угол подвала разрушенной пятиэтажки, где он обустроил свое жилище. А теперь, когда небо уже почти полгода затягивали свинцово-серые тучи, и подавно…
Последний свечной огарок догорел позавчера, батарейки к фонарику сдохли еще раньше, и Семену совсем не улыбалось жить в полной темноте — все же человек не летучая мышь! Попытка настрогать лучин закончились ничем — света они давали почти ничего, зато возня с заменой быстро сгоравших щепок мешала заниматься другими делами. Похоже, наши предки знали какой-то секрет, раз умудрялись столетиями жить и работать при их свете. А едкая копоть факела, сделанного из пропитанных отработкой тряпок, чуть не удушила Семена. Эх… не подсуетился вовремя, не запасся бензином — а теперь его уже давно слили из разбитых машин те счастливчики, у которых имелись примусы и даже генераторы. Они точно не сидят без света…
Нет, с этим надо что-то делать.

Тяжело вздохнув, Семен откинул одеяло и сел на кровати. Нащупав стоявшие рядом с ней берцы, он принялся обуваться, чертыхаясь: никак не мог привыкнуть быстро завязывать шнурки, не видя собственных рук. Конечно, можно было сперва зажечь небольшую печку из консервных банок, которую он смастерил сам, дающую немного света, но очень уж не хотелось ступать на холодный бетонный пол в одних носках. В который уже раз Семен пообещал себе притащить из очередной вылазки какой-нибудь ковер, и постелить в своей каморке. До этого вечно не доходили руки — казалось глупостью тащить тяжелый рулон вместо поисков куда более нужных вещей вроде продуктов, чистой воды и прочих ништяков.
Минут через десять Семен, потягивая горячий, но жиденький растворимый кофе, глядел на мечущиеся по стенке отсветы догоравших в печке угольков, ломал голову из чего сделать свечи или хотя бы коптилку. Найти в развалинах города, который промародерили прошедшие через него в сторону столицы три волны беженцев пачку свечей, рабочие батарейки, просто растительное масло или жир было практически нереально…
Но ведь и без света никак!
И тут парень замер, пытаясь ухватить промелькнувшую мысль. До обрушившегося на Землю БП он некоторое время подрабатывал раздачей рекламных проспектов продукции «Орифлейм», и теперь мучительно пытался вспомнить, что же такое было на ярких глянцевых листках, за что теперь зацепилось его подсознание…
— Есть! — воскликнул Семен, наконец вспомнив.
Торопливо хлопнув кружку с недопитым кофе рядом с печкой, он принялся одеваться. Сейчас на мародерку можно было ходить и днем — людей в городе осталось мало, банд не было вообще, и главными опасностями были обвалы зданий и одичавшие голодные собаки, которые запросто могли разорвать неосторожного путника. Но береженого бог бережет, именно потому Семен устроил свое жилище в не слишком удобном, зато надежном подвале.
Вырвав несколько листков из пачки предназначенных для растопки журналов, он поджег их, и направился по расчищенному среди обломков проходу к выходу…

-Уфф! — Выдохнул парень, с облегчением опуская на пол возле кровати набитую битком сумку из тех, с которыми когда-то мотались за границу «челноки». Вытерев пот, он сноровисто разжег печку, и уже при ее свете принялся за дело: поставил на печку большую эмалированную кастрюлю, тоже принесенную с собой, сел рядом, и принялся доставать из сумки то, что принес в ней. Цилиндрики помады, баночки и тюбики с кремами, флаконы с яркими наклейками, разноцветные мелки «Крайола», бигуди в виде алюминиевых трубочек и прочие странные предметы, имеющие несомненное отношение к косметике.
Вооружившись чайной ложкой, Семен первым делом опустошил в кастрюлю банки побольше, выковыривая из них вязкую, а иногда почти твердую массу. Подвал наполнился цветочными ароматами, а парень принялся увлеченно выдавливать в кастрюлю тюбики, сыпать мелки с предварительно содранной с них бумажной оберткой. Кусачками разорвав алюминиевую оболочку бигудей, отправил их туда же.
Наконец сумка опустела. В кастрюле булькала и хлюпала серобуромалиновая масса, источавшая невероятную смесь запахов, которые по отдельности наверно были приятными, но смешавшись, превратились в нечто ужасное. Морщась и прикрывая рот и нос полотенцем, Семен продолжал помешивать варево, понемногу подкладывая в печку небольшие чурочки.
Наконец масса перестала булькать, стала похожа на темное масло, а запах довольно быстро вытянуло в вентиляцию.
Сняв кастрюлю с печки, парень поставил ее в угол — остывать. Смесь остывала медленно, и он решил прямо сейчас проверить — удалось ли ему задуманное.

Сняв металлическую крышку с евробанки с огурцами, Семен зачерпнул ею из кастрюли, поставил на стол, и, достав из сумки с аптечкой ваты, скрутил из нее фитиль. Погрузив его в горячую жидкость, парень чиркнул зажигалкой и поджег торчащий над краем крышки конец фитиля…
Счастливая улыбка появилась на его лице, когда фитилек загорелся ярким бездымным пламенем, осветив комнатушку. Семен тут же пристроил к другому краю крышки еще один фитиль, зажег и его — стало вдвое светлее.
Шлепнувшись на постель, парень довольным взглядом смерил кастрюлю. Даже если на дне собрался негорючий осадок, этого количества ему хватит не на один месяц. А за это время он намародерит еще… можно будет даже выменять что-нибудь полезное…
Еще раз взглянув на два ярких огонька, Семен устало закрыл глаза и улыбнулся, снова вспомнив строки из рекламных проспектов:

«Состав: очищенный воск, ланолин, вазелиновое масло, спермацет, оливковое масло…»