Здравия всем, Камрады! Я хочу рассказать вам о трагедии, о которой вы скорее всего не знали и не узнали бы вовсе, это Назинская трагедия.



Кто помнит фильм «Новая Земля»? Жуткая вымышленная история о том, как особо опасных заключенных предоставили самих себе, поселив их на необитаемом острове без средств к существованию и какой ад из всего этого вышел. Так вот. Как там в песне у Высоцкого — "… ну а действительность ещё шикарней"…
То есть я конечно предполагал, что что-то подобное сюжету фильма вполне может произойти при аналогичных обстоятельствах, но то, что это уже БЫЛО и в масштабах куда более шокирующих, этого мне даже в голову не приходило.

Назинская трагедия — события мая—августа 1933 года на острове Назино посреди Оби, неподалёку от впадения в неё реки Назины. На этом пустом острове в тайге в Александровском районе Томской области в ходе депортационной кампании против «социально вредных и деклассированных элементов» было высажено без еды, крыши над головой, какой-либо утвари или инструментов около 6100 человек. Голод, болезни и попытки бегства сократили количество живых в течение тринадцати недель до 2000 человек. При этом имели место десятки случаев каннибализма.

Массовая гибель вновь прибывших спец(труд)переселенцев на речном острове близ деревни Назино (нижнее течение Оби, Александровский район Нарымского округа ) в конце мая — июне 1933.
В начале 1933 в процессе осуществления массовой «зачистки» отдел территорий и городов страны от «антисоветских», «кулацких», уголовных, «деклассированных» категорий населения, а также «разгрузки» мест заключения руководством ОГПУ был разработан и принципиально одобрен И.В. Сталиным план тотальной депортации «чуждых эле­ментов» в восточные регионы страны (север Западной Сибири и Севеный Казахстан) и размещения последних в реоргани­зуемую для этой цели в систему трудовых поселений сеть спецпоселений. «Контрольные цифры» подвергались неоднократному пересмотру в сторону уменьшения (от 2 млн до 500 тыс. человек). Постановлениями СНК СССР об организации трудовых поселений от 20 апреля, 9 июля и 21 августа 1933 предусматривалось сосредоточение в регионах раз­мещения «новых контингентов» всей полноты власти (административных и хозяйственных) в руках органов ОГПУ.
Для приема «контингентов» в Западной Сибири были со­зданы пересылочные комендатуры в Омске, Томске и Ачинске. Прибывших в конце апреля в Томск из Москвы и Ле­нинграда «деклассированных элементов» (наряду с городскими маргиналами и рецидивистами там оказались горожане, случайно попавшие в «облавы») далее направили 2 речными караванами в штрафную Александро-Ваховскую коменда­туру СибЛАГ. 18 и 26 мая около 6,1 тыс. человек вновь при­бывших переселенцев высадили на острове близ впадения реки Назина в Обь для последующего распределения по поселкам комендатуры. Скопление на небольшом ост­рове громадной, вышедшей из-под контроля охраны, разношерстной массы в условиях резкого похолодания, при отсутствии временных жилищ и построек, дефиците продо­вольствия и предметов первой необходимости привело к гуманитарной катастрофе. От голода и переохлаждения нача­лись массовые заболевания, в течение 2 недель при попус­тительстве и бездеятельности охраны рецидивисты занимались мародерством, избиением, убийством. Погибло 1,5—2 тыс. человек 1/4 — 1/3 завезенного «элемента»).
Руководство СибЛАГ (Л.А. Горшков и И.И. Долгих) по согласованию с окружными функционерами пыталось скрыть масштабы и причины трагедии, сменило работников на местах и рассредоточило «назинцев» по трудпоселкам ко­мендатуры. Инцидент получил огласку благодаря инст­руктору Нарымского округа комитета ВКП(б) В.А. Ве­личко, который провел собственное расследование и отправил в августе 1933 письма на имя И.В. Сталина и Р.И. Эйхе. Межведомственная краевая комиссия, работавшая в Александро-Ваховской комендатуре в сентябре—октябре 1933, под­твердила приведенные в письме факты и установила, что «деклассированный контингент», в массе своей не приспособленный к размещению в условиях Севера, прибывал в комендатуру и после случившегося (17 и 30 июля прибыли новые караваны), многие погибали в местах нового расселения. Из 10,3 тыс. человек, прибывших в те­чение лета в комендатуру, около 2 тыс. было отправлено обратно в места заключения, 6,3 тыс. числились умер­шими и бежавшими, среди оставшихся 2 тыс. только 200—250 человек оказались в состоянии работать.
Руководство ПП ОГПУ по Запсибкраю вначале собственными мерами, а получив 11 июля санкцию Политбюро на при­менение репрессий вплоть до расстрела в отношении как «бандитских элементов», так и работников комендату­ры, с мая по октябрь привлекло к суду 84 человека, из них 34 человека к высшей мере наказания, в том числе 11 — «за людоед­ство», 23 — «за мародерство и избиения». По данным СибЛАГ, в 1933 в Западную Сибирь было завезено около 132 тыс. «нового контингента», из которых к концу года уда­лось «закрепить» в комендатурах не более 72 тыс. Основные причины убыли — смертность, бегство и передача «ре­цидива» вновь в места заключения. Около 3 % подлежа­ли освобождению как «неправильно высланные». Назинская трагедия явилась очередной в ряду неоднократно предпринимав­шихся институтами власти еще со времен самодержа­вия провальных попыток организованного массового принудительного переселения «деклассированного элемента» с целью ос­воения новых территорий. Среди местных жителей Назинский остров получил название «Смерть-Остров». В 1990-е гг. экспедицией Томского отделения общества «Мемориал» на острове установлен памятный крест.



Наиболее полно трагедия описана в письме инструктора Нарымского окружного комитета партии В. А. Величко на имя И.В. Сталина, которое в сентябре 1933 г. рассматривалось в Политбюро. Изложенные в нём данные были подтверждены проверками нескольких комиссий. Величко писал:

Сам остров оказался совершенно девственным, без каких бы то ни было построек. Люди были высажены в том виде, в каком они были взяты в городах и на вокзалах: в весенней одежде, без постельных принадлежностей, очень многие босые. При этом на острове не оказалось никаких инструментов, ни крошки продовольствия… А все медикаменты, предназначенные для обслуживания эшелонов и следовавшие вместе с эшелонами, были отобраны ещё в г. Томске… На второй день прибытия первого эшелона, 19/V выпал снег, поднялся ветер, а затем мороз. Голодные, истощённые люди, без кровли, не имея никаких инструментов и в главной своей массе трудовых навыков и тем более навыков организованной борьбы с трудностями, очутились в безвыходном положении. Обледеневшие, они были способны только жечь костры, сидеть, лежать, спать у огня, бродить по острову и есть гнилушки, кору, особенно мох и пр. Трудно сказать, была ли возможность делать что-либо другое, потому что трое суток никому никакого продовольствия не выдавалось. По острову пошли пожары, дым. Люди начали умирать. Они заживо сгорали у костров во время сна, умирали от истощения и холода, от ожогов и сырости, которая окружала людей… В первые сутки после солнечного дня бригада могильщиков смогла закопать только 295 трупов, неубранных оставив на второй день. Новый день дал новую смертность и т. д. Сразу после снега и мороза начались дожди и холодные ветры, но люди всё ещё оставались без питания. И только на четвёртый или пятый день прибыла на остров ржаная мука, которую и начали раздавать трудпоселенцам по несколько сот грамм. Получив муку, люди бежали к воде и в шапках, портянках, пиджаках и штанах разводили болтушку и ели её. При этом огромная часть их просто съедала муку (так как она была в порошке); падали и задыхались, умирали от удушья. Всю свою жизнь на острове (от 10 до 30 суток) трудпоселенцы получали муку не имея никакой посуды. Наиболее устойчивая часть пекла в костре лепёшки, кипятка не было. Кровом оставался тот же костёр. Такое питание не выправило положения. Вскоре началось изредка, а затем в угрожающих размерах людоедство. Сначала в отдалённых углах острова, а затем, где подвёртывался случай… Комендатурой острова были зарыты в землю тысячи килограммов муки, так как она находилась под открытым небом и испортилась от дождей. Даже та мука, которая выдавалась трудпоселенцам, попадала не всем. Её получали так называемые бригадиры, отъявленные преступники. Они получали мешки муки на «бригаду» и уносили их в лес, а бригада оставалась без пищи. Неспособность или нежелание организовать обслуживание людей дошло до того, что, когда впервые привезли на остров муку, её хотели раздавать пятитысячной толпе в порядке индивидуальном, живой очередью. Произошло неизбежное: люди сгрудились у муки и по ним была произведена беспорядочная стрельба. При этом было меньше жертв от оружейного огня, чем затоптано, смято, вдавлено в грязь. Надо полагать, комендатура острова и её военные работники, во-первых, мало понимали свои задачи по отношению людей, которые были под их началом, и, во-вторых, растерялись от разразившейся катастрофы. Иначе и нельзя расценивать систему избиений палками, особенно прикладами винтовок и индивидуальные расстрелы трудпоселенцев… Такие методы руководства и воспитания явились очень серьёзной поддержкой начавшемуся с первых же дней на острове распаду какой бы то ни было человеческой организации. Если людоедство явилось наиболее острым показателем этого распада, то массовые его формы выразились в другом: образовались мародёрские банды и шайки, по существу царившие на острове. Даже врачи боялись выходить из своих палаток. Банды терроризировали людей ещё в баржах, отбирая у трудпоселенцев хлеб, одежду, избивая и убивая людей. Здесь же на острове открылась настоящая охота и в первую очередь за людьми, у которых были деньги и золотые зубы и коронки. Владелец их исчезал очень быстро, а затем могильщики стали зарывать людей с развороченными ртами…"

Всего по оценкам местных работников, из шести тысяч депортированных страшной смертью погибли от 1,5 до 2 тысяч человек.

Величко также сообщал:

Беда ещё в том, что среди прибывших на трудовое поселение есть случайные, наши элементы. Главная их масса умерла, потому что была менее приспособлена к тем условиям, которые были на острове и на участках и, кроме того, на этих товарищей прежде всего упала тяжесть произвола, расправ и мародёрства со стороны рецидива как на баржах, так и на острове и первое время на участках. Сколько их — трудно сказать, также трудно сказать, кто [они], потому, что документы по их заявлению отбирались и на местах ареста органами, производившими изоляцию, и, главным образом, в эшелонах редицивом на курение, однако некоторые из них привезли с собою документы: партийные билеты и кандидатские карточки, комсомольские билеты, паспорта, справки с заводов, пропуски в заводы и др… 1. Новожилов Вл. из Москвы. Завод Компрессор. Шофёр. 3 раза премирован. Жена и ребёнок в Москве. Окончив работу собрался с женой в кино, пока она одевалась, вышел за папиросами и был взят. 2. Гусева, пожилая женщина. Живёт в Муроме, муж старый коммунист, главный кондуктор на ст. Муром, произв. стаж 23 года, сын помощник машиниста там же. Гусева приехала в Москву купить мужу костюм и белого хлеба. Никакие документы не помогли. 3. Зеленин Григорий. Работал учеником слесаря Боровской ткацкой фабрики «Красный Октябрь», ехал с путёвкой на лечение в Москву. Путёвка не помогла — был взят" и т. д.

Доклады о событиях на острове Назино в сентябре 1933 года стали известны в верхах ВКП(б). В результате были остановлены масштабные планы по депортации групп людей, классифицированных как «опасные» и «асоциальные», в спецпоселения для освоения необжитых и наиболее суровых территорий СССР. Подобные группы людей впредь отправлялись в трудовые лагеря либо расстреливались.

Лист копии из Государственного архива Новосибирской области оригиналы знаменитой записки инструктора-пропагандиста Нарымского окружкома ВКП(б) В.А. Величко, с подписью самого Величко.



Кошмарный факт нашей истории… И далеко не единственный…

И думается мне — случись какой-нибудь глобальный кирдык на планете(не дай Бог конечно), как поведут себя нынешние люди по отношению к своим ближним? Вспомнят ли они тогда, что они Человеки?

Источники:

ru.wikipedia.org/wiki/%CD%E0%E7%E8%ED%F1%EA%E0%FF_%F2%F0%E0%E3%E5%E4%E8%FF

Лит.: Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1933—1938: Сб. до­кументов. Новосибирск, 1994; Из истории земли Томской. 1933 г. Назинская трагедия: Сб. документов. Томск, 2002.
С.А. Красильников

Оригинал записки Величко о назинской трагедии из Государственного архива Новосибирской области можно посмотреть здесь — corporatelie.livejournal.com/81523.html

Также представляю вашему вниманию единственный фильм о Назинской трагедии «Рядом с островом смерти» режиссера Александра Кривко, 2009 года выпуска.
На создание фильма ушло менее одного месяца.