Начало здесь.
Предыдущая часть здесь.

Этап Бегемот. (Задача: найти человека, потерявшегося в лесу и доставить его на «Базу».)
Как я уже писал, к Бегемоту нас позвали прямо по дороге от Оцелопа домой. Бегемот располагался далеко, надо было ехать на автомобилях. Стоит заметить, что времени было уже около 19:30 плюс-минус, причем начиная с 14 мы почти беспрерывно куда-то шли, тянули и снимали веревки, искали и транспортировали пострадавших, снова шли и так далее и тому подобное с небольшими перерывами на купание в болоте, быструю еду и сортировку снаряжения.

Постепенно начала накапливаться усталость, хотя возбуждение пока перевешивало и усталость только чуть-чуть фонила.

Тем не менее, мне было ясно, что надо группу по возможности беречь, поэтому мы вдвоем с Алексеем Котом оставили груз и налегке поскакали за транспортом. Прискакав в лагерь, спешно собрались, взяли с собой лагерное снаряжение и всякие милые мелочи, типа теплой одежды, репеллента и т.д. и т.п., после чего рванули за народом. Транспорт у нас был разный, у меня Suzuki Grand Vitara 4x4, а у Алексея Peugeot безо всяких внедорожных способностей.

И тут я совершил первую серьезную ошибку: согласился с Романом и мы поехали по неизвестной грунтовой дороге. До сих пор Роман вел нас совершенно идеально и я расслабился. Но буквально через 15 минут пришлось напрячься. Мы подъехали к луже, которая выглядела подозрительно: слева она упиралась в крутой склон, справа уходила в болотце. Длина около 15 метров, глубина явно больше 0,5. В этот момент стоило бы либо промерить лужу, либо, что было бы правильнее, сдать задом и поискать объезд. Однако сочетание некоторого куража и усталости толкнуло меня вперед. Когда вода накрыла капот сверху и ударилась в лобовик я уже все понял, но выбора не было никакого, только держать ровный газ и ждать, что произойдет раньше: мы выедем или случится гидроудар. Мы выехали. Леша посмотрел на это с дальнего берега и поехал в объезд. Объезд был рядом и сухой. Дальше мы еще поскакали по колдобинам и уклонам, но вскоре выехали на бетонку. Уже позже я узнал, что в прошлом году в той самой луже от гидроудара погиб подготовленный внедорожник. Спасибо Suzuki, однако, за хороший автомобиль.

По бетонке добрались до точки, на которой оказалась запаркована колонна машин штук на 7-10, поскольку практически одновременно прибыло четыре команды. И тут нам круто не повезло. Прибыв на старт к 21:30 мы встретили очень милого судью, который пояснил, что статиста для нас нет, и надо подождать «минут 40». Мы решили попить чайку, и по мере его кипячения и употребления все яснее становилось, что поиск мы будем вести ночью. По ходу дела пронаблюдали финиш этапа с переправой через болотистую пойму и ручей. Переправа не манила вовсе.

Около 23:30 народ расползся по машинам и пробовал там спать. Удалось это из-за тесноты и перевозбуждения не всем.
В итоге мы получили вводную о потерявшейся около озера «тете Ане» 72 лет, которая не может громко кричать, ближе к 2:00 воскресенья. Вводную я принял по бланку ПСР (поисково-спасательные работы. Прим. Алексея Муратова), что упростило опрос с учетом ночи и усталости. Для полноты впечатлений указанные телефоны «тети» реально не работали (на одном кончились деньги, другой был «вне зоны»), а выданный нам через некоторое время третий телефон работал, но связь была столь ужасна, что информации удалось получить с гулькин нос. Для себя я сделал вывод, что порядок расспросов должен быть очень четкий:

1. Здоровье, самочувствие, немедленные угрозы
2. Приметы местности
3. Все остальное

Я же в беседе сдуру спросил «как вы шли от озера» и получил закономерный ответ «долго, очень долго и все лесом». Из пригодной к использованию информации было сказано, что есть небольшой костерок, а также что до леса надо «долго ползти». Надо сказать, что такая информация от потерявшегося в лесу человека меня несколько заклинила.

Тем не менее, зона поиска обрисовалась достаточно ясно, так что надо было выдвигаться, особенно учитывая, что пошел отсчет времени.

Тут на фоне усталости произошел первый конфликт: привычный к общению с вегетарианцами я взял на перекус рыбы, которую народ есть с возмущением отказался, требуя колбасы. Колбасы у меня было без избытка, так что я ее вместо рыбы выдал только Антону, у которого на рыбу аллергия, а остальным отказал. Народ меня за жестокосердие слегка осудил, но на этом все и кончилось. Надо сказать, что это важнейшая черта командного духа, готовность не раздувать конфликт, даже если ты не согласен с решением. Так что я всем очень и очень благодарен.

Далее мы прошли через поле, унавоженное до такой степени, что аммиак едва не обжигал, послушали ночных хищников, которые порхали и мерзко покрикивали, немного посмотрели на летучих мышей, которые ловили насекомых, и через некоторое время и около 4,5 – 5 км. вышли в район поисков.

Диспозиция наша была не фонтан. Из шести человек хорошие навыки ориентирования имело трое, остальные не имели таких навыков вовсе (то есть с понятием азимута знакомство проходило в конце апреля, начале мая). Местность же была достаточно закрытой и труднопроходимой. При этом Антон требовал коллегиальности и выдвигал всякие сложные идеи. Утомление начало сказываться на всех, так что я быстро услал самодостаточную пару из Алексея Муратова и Романа на прокрикивание одного большого сектора, Антона с Олей и бордер-колли по кличке Луч отправил в сектор, имеющий ясные ограничения и зажатый между первой и третьей парами, а сам с Алексеем Котом двинулся по правому краю района. Больше всего я боялся потерять кого-то из участников. Это было бы и стыдно и небезопасно. Опасения вылились в многочисленные проверки связи, которые реально достали Романа. Связь, кстати, работала идеально, за что огромное спасибо радисту Алексею Коту. Антон, вопреки сопротивлению с моей стороны, забрал у меня карту. Он утверждает, что карта была ему очень полезна, а я до сих пор не могу понять, в чем эта польза заключалась. Думаю, что эти разногласия всего лишь следствие переутомления. Тем же самым и ничем иным я могу объяснить то, что имея с собой светоотражающую жилетку я ее не одел и постоянно сливался с местностью, чем напрягал напарника.
Сразу же по ходу выяснилось, что ручей, который я считал границей сектора, на местности имеет ширину полметра и никакой границей быть не может, что лес завален буреломом чуть более, чем полностью и местами практически непроходим. Чуть позже обнаружилось, что Алексей Кот из-за отсутствия опыта одиночного ориентирования в лесу стремается, и мы парой работаем очень и очень вяло. Тут мы вышли на край вырубки (или пала), заросший березкой. Поскольку от пострадавшего была информация, что до деревьев долго ползти, я решил, что может быть «тетя» застряла в этом мерзком березовом мелколесье. Как раз вовремя мы почуяли запах дыма. В этот момент 2-я и 3-я пары, то есть Антон, Оля, Алексей и я сошлись вместе. Дальше мы разделились на пары снова и попробовали найти костер по запаху. Поскольку Алексей нервничал сверх всяких мер, наша пара «схлопнулась» и работали мы очень близко друг к другу. Нюхачи из нас получились средненькие, тем не менее, через некоторое время мы нашли стоянку охотников и их же костер. Охотников мы достали ужасно. Они приехали отдохнуть в тишине, а мы уже около часа оглашали окрестности протяжными и унылыми воплями «Аня…». Объяснили про учения, спросили про потерявшегося и безо всякого толку, пошли дальше.

Оля потом рассказывала, что в один момент зашла в густолесье из мелких елок, в которых Луч запутался так, что ей пришлось подавить панику, клаустрофобию и соблазн послать все эти поиски куда подальше. Она взяла несчастное животное на руки и вслепую вышла из елок. Оля – герой.

Еще через некоторое время мы сошлись на дальнем (южном) берегу озера безо всякого оптимизма. Время подходило к концу, этап был самый профильный, а толку от нас не было никакого. Антон начал выдвигать новые идеи, а я прикидывать, какую площадь мы успеем прокричать, пока не кончится контрольное время. Обстановка была весьма напряженной. В этот момент Антон предложил пройти немного по дороге, которая его очень манила и там покричать. Смысла я в этом не видел (честно говоря, я еще не придумал, что делать дальше), так что проще всего оказалось согласиться. И вот Антон отошел метров на 200, в лощину и там покричал. Вдруг я услышал отклик, на грани слышимости. Так как до этого я уже словил несколько качественных зрительных галлюцинаций, первое, что я сделал – посмотрел на Олю. Однако Оля тоже слышала отклик. Тут у нас случился всплеск активности, и уже через 5 минут мы были у костра с пострадавшей и судьей. Поскольку они уже больше не могли кататься на носилках, нам было сказано, чтобы мы выбрали пострадавшего из команды. Мы выбрали Олю, которая весила меньше любого другого участника. Оле завязали и утеплили «травмированную» ногу и попробовали эвакуировать без носилок. В короткие сроки были опробованы следующие варианты:

• На скрещенных руках
• В бухте веревки
• На закорках

Наиболее перспективным оказался последним, но Оля так долго не смогла, поскольку держаться было тяжело. Она совершенно реально синела, теряла концентрацию и по краешку бродила вокруг падения в обморок. Это добавляло живости нашим спасработам. Еще живости добавлял Лучик, который перегрыз поводок, после чего был привязан на основную веревку. По ходу наших мытарств судья и статист по-английски, молча, скрылись в лесу, после чего у нашей команды случился момент истины. Мы могли бы связать носилки, взять их с собой, Оля бы пошла пешком и прилегла бы на носилки за километр до финиша. Никто бы не заметил. Соблазн был велик, поскольку нам светило около 5 км с носилками, и около километра мы уже протащили ее другими способами. Вариант был настолько очевиден, что пришлось сказать команде, что мы так делать не будем, не дождавшись прямого вопроса. К счастью никто не возразил, за что я всех очень и очень уважаю.
Далее последовала борьба между совестью и немочью на время. Носилки тяжелая и неудобная штука. Нас было всего пятеро, идти надо было быстро, дорога же была не то чтобы идеальна. Так что пока идешь под носилками, нарастает боль в плече, немочь и желание отдохнуть, но стоит только смениться, как в дело вступает совесть, которая нудит о том, что пока ты тут гуляешь, народ работает. В подобных переживаниях мы почти впритык к контрольному времени пришли на финиш. По дороге встретили Бегемота, который сказал, что «скоро будет». Это мы уже видели, поэтому по приходу на место Олю развязали и сварили чая.

Тут у нас произошел второй конфликт. Еще с вечера мы обсуждали способ переправы. Собственно способов было много и самый простой способ – брод. Это быстро, просто, но при этом наверняка мокрые ботинки и штаны. Антон и Рома встали на дыбы. Антон мотивировал отказ от брода опасением заболеть, Рома никак не мотивировал.

Идея тянуть переправу, надевать обвязки и т.д. и т.п. отталкивала меня и Алексея Муратова до полного неприятия. Так что у нас возникло неприятное равновесие. В итоге я предложил жульнический компромисс: мы с Алексеем Муратовым переносим носилки вброд и крепим веревку на «той стороне», а коллеги тянут переправу в свое удовольствие, если успевают в контрольное время. А если не успевают – идут в брод. Жульничество было в том, что переправу вдвоем или даже втроем тянуть очень неудобно, а мы, будучи на дальнем берегу, участия в наведении переправы принять бы не смогли.

Нам, однако, повезло, вернувшийся судья мимоходом упомянул, что при постановке этапа рассматривался какой-то вариант, как перейти реку не замочив ног. Ровно в этот момент мысль моя заработала, нам дали отсчет контрольного времени на 30 минут и я ломанул смотреть берег. Через 5 минут мы начали строить мост, через 15 он был готов, а через 20 все были на том берегу.

Единственным участником, который сильно промок, был Алексей Муратов, которого я крайне неудачно толкнул носилками, так что он рухнул в болото по пояс, а на него сверху оперлись носилки, которые ну никак нельзя было замочить. Носилки с него сняли, после чего он пошел стираться в речку прямо в штанах, которые приобрели идеальный камуфляжный вид мокрого торфяного болота.

Пока он стирался в речке мы, по просьбе судьи, разобрали мост. Поднявшись на дорогу, Леша штаны снял и остался в красных труселях с игривой надписью. Надо сказать, что он до того много высказывался о психологической травме, полученной им во время заплыва на водном этапе, от лицезрения моей задницы. И тут я понял, что счет сравнялся. Гештальт, так сказать, был завершен.

Отметившись у судьи мы по хорошей дороге поехали в лагерь. Было что-то около 9 часов утра воскресенья.

Update: Больше всех носилки тягал Рома, уважуха. Буду стремиться к его выносливости.



Окончание здесь.