«Мы должны признать, что… военная наука не выявила четкого обобщенного типа современной войны… Поэтому вооруженные силы РФ… должны быть готовы к участию к военном конфликте любого типа».
Из выступления Министра обороны на общем годовом собрании Академии военных наук 24 января 2004 года.
В ходе первой войны в Ираке (1991г.) и на допартизанском этапе второй войны (2003г.), господство в воздухе решило многое, но не все. Бои между подразделениями иракской армии, мало пострадавшими от воздушных налетов, и сухопутными подразделениями антииракской коалиции, при отсутствии поддержки с воздуха, имели место. Все они были проиграны иракской стороной без причинения сколько-нибудь существенных потерь противнику. Списать это на общее превосходство врага было бы чрезмерным упрощением. Иракская армия была вооружена все же не камнями и дубинами и далеко не все дезертировали с поля боя. Не следует также ограничиваться оперативно-стратегической оценкой войны, нужно рассматривать ее тактические уроки. Особенно в связи с тем, что российская армия далеко не всегда может рассчитывать на материальный паритет с рядом потенциальных противников.
Вопреки распространенному мнению, действие авиации коалиции далеко не всегда были результативными. Так 20 февраля 1991 года батальон вертолетов Кобра (AH-1F Сobra) и несколько вертолетов Апач (Apache), а также две пары штурмовиков Тандерболт (A10-A Thunderbolt II Warthog) в течение шести часов утюжили позиции 1-го батальона 841-й пехотной бригады иракской армии. После такого обстрела основная масса иракских солдат сдалась — всего 436 человек. Оказалось, что ни один иракский солдат после 6-часовой обработки позиций авиацией не был даже ранен (!). Причем позиции иракцев представляли собой не наземно-подземную (туннельную) оборону, а обычную полевую.
По признанию командующего 7-м американским корпусом господство в воздухе не помешало командованию иракской республиканской гвардии осуществлять тактический маневр подразделениями равными по размеру бригадам на дистанции 25-50 километров.
Не всегда американская авиация могла поддержать действия сухопутных войск, что не мешало американцам уничтожать иракские подразделения с минимальными потерями.
В 1991 году во время боя вдоль вертикальной линии координатной сетки 73 (73 Easting) c дивизией республиканской гвардии Тавакална (Tawakalna) и за возвышенность дивизии Медина (Medina Ridge) американская авиация из-за нелетной погоды вообще не осуществляла поддержку атаки 7-го американского корпуса. До наземного боя авиацией коалиции был выведен из строя около 24% общего числа танков указанных иракских дивизий. Тем не менее, оборонявшиеся подразделения указанных дивизий были разгромлены сухопутными частями коалиции.
Один плененный командир иракского танкового батальона привел такие цифры: при вводе его батальона в Кувейт у него было 39 танков, после шести недель бомбардировок с воздуха у него осталось 32. Остальные были потеряны в ходе 20-минутного боя с американскими танками.
Рассмотрим опыт наземных боестолкновений более пристально.

Тактическое наблюдение 1.
Занятие подразделениями сухопутных войск позиций, позволяющих противостоять ударам с воздуха, само по себе не означает, что с этих позиций войска могут эффективно противостоять ударом наземных войск противника.
Неправильное рассредоточение
Весьма показательный пример — разгром иракской дивизии «Медина» в ходе второй войны. По свидетельству командира 2-й бригады 3-й американской пехотной дивизии Перкинса (Perkins), несмотря на предварительную оценку ущерба в 80% от общего количества бронетехники иракской дивизии, его бригада не встретила ни одной (!) иракской машины, поврежденной с воздуха. Иракцы применили эффективную хитрость — они обустроили обычную оборону, с обычным расположением позиций бронетехники и… расположили все настоящие боевые машины вне этих позиций в пальмовых рощах, в гаражах, спрятали их рядом с мечетями и другими строениями. Американская авиация била по пустому месту. Но такое рассредоточение повлекло быстрый разгром дивизии наземными войсками. Иракцы не смогли организовать скоординированный огонь этими рассредоточенными машинами по атаковавшим американским подразделениям.

Иракские танки и другие бронемашины выезжали на позиции для открытия огня по одной и быстро уничтожались сосредоточенным огнем американцев. Свою роль сыграл тот факт, что американцы зашли с севера и ударили по иракцам с тыла. Многие иракские танки и БМП были ориентированы на юг, они выезжали со своих позиций и пытались развернуться, что влекло задержки с открытием огня и способствовало их уничтожению.

Ошибочная маскировка
Другой прием маскировки от авиации противника, который также ударил по самим иракцам в ходе ночных наземных боев. Чтобы избежать обнаружения по тепловому излучению ночью с американских самолетов, иракские танкисты держали машины выключенными. Бронетехника имела такую же температуру, как и окружающий фон местности, и не могла быть распознана. Исключением был период перехода ото дня к ночи, когда разная скорость остывания брони и грунта позволяла распознавать иракские машины.
Когда же в ночную атаку шли танки коалиции, то необходимость заводить машины увеличила рассогласованность действий иракцев. Машины заводились разновременно по ряду причин: разная скорость принятия решений командирами машин, разное расстояние от укрытий экипажа до машины, разное техническое состояние машин, в некоторых случаях обстрел американцами машин, мешавший залезть в люки. Такая рассогласованность играла на руку американцам.
Американцы отмечают, что имели место случаи, когда иракские танкисты пытались наводить пушки, поворачивая башни танков вручную без использования электроприводов. Истинная причина этого не известна. Скорее всего, причиной было именно стремление сохранить свои машины холодными под фон местности, чтобы не быть обнаруженными в тепловизорные прицелы американских танков.
Возможно, что иракцы просто не успевали воспользоваться электроприводом поворотного механизма башни — нужно было стрелять. В любом случае, это оказалось достаточно неэффективным с точки зрения маскировки. Во многих случаях движение пушки выдавало местонахождение иракского танка, и американцы, пользуясь большей скоростью поворота танковой башни, успевали сделать выстрел первыми.
Но даже в тех случаях, когда иракцам удавалось сделать первый выстрел незамеченными, маскировка против тепловизоров сразу пропадала. Температура танка и особенно пушки после первого выстрела повышалась, что делало машину различимой в тепловизоры.
Следует учитывать, что в тепловизоры видно не только нагретую броню, но и горячий выхлоп от двигателей бронетехники. Поскольку устроить отвод выхлопа в сторону по гибким трубам редко когда представляется возможным, то заведение двигателя и его работа почти всегда выдаст место нахождения бронетехники.
Одним словом, тактика держания машин холодными под фон местности до последнего момента ошибочна. Да, она существенно помогает снизить потери от авианалетов, но неэффективна против наземной атаки. Попытки вести бой, как из холодных машин, так и заводить машины непосредственно во время наземной атаки противника не дадут результата.
Представляется, что правильный алгоритм действий обороняющегося для ночного боя таков. Нужно подсчитать, сколько времени занимает приведение замаскированной бронетехники из «холодного» в полностью боеготовое положение, насколько за это время сможет приблизиться атакующий, прибавить дальность эффективного огня орудий атакующего. При подходе противника на это расстояние нужно отдавать приказ на заведение машин, хотя это и нарушает маскировку от тепловизорных приборов. То есть, к моменту выхода атакующих на дистанцию открытия огня, процесс приведения бронемашин обороняющихся в полностью боеготовое положение должен быть завершен.
Если наземный противник продолжит сближение, то, дождавшись входа его в зону действительного огня орудий обороняющегося, бронетехника выезжает из укрытий на позиции для ведения стрельбы и открывает огонь. Под укрытием в условиях большей дальности эффективного огня орудий противника и большей дальности обнаружения можно считать только позицию, скрывающую машину целиком с башней ниже уровня земли. Танковый окоп с укрыванием корпуса танка землей под погон башни не достаточен, но об этом ниже.
Если атакующий наземный противник остановится и направит свою авиацию на уничтожение нагревшейся и тем самым проявившейся бронетехники обороняющихся, то придется переходить в атаку на максимально возможной скорости с тем, чтобы смешаться с атакующими подразделениями. К сожалению, других вариантов в условиях технологической отсталости обороняющегося нет. Дожидаться в «холодной» машине, пока противник проедет сквозь позиции — слишком рискованно. Контратака должна быть массированной и скоординирована со стрельбой артиллерии на ослепление тепловизорных прицелов осветительными снарядами и на создание задымления непроницаемого для наводки ПТУР по лазерному лучу или по проводам. Разрозненные контратаки иракских танков были с легкостью отбиты американцами.
Контратаковать также придется, если укрытий оборудовать не удалось. Например, относительно неожиданный маневр войсками коалиции в 1991 году (поэтично называемый боксерским термином хук слева) вынудил подразделения иракской республиканской гвардии оставить прежние позиции и занять новые. Смена позиций была произведена примерно за сутки-двое до начала наземного боя. В условиях каменистой пустыни ничего, кроме «жиденьких» брустверов из поверхностного песка нагрести не смогли. И это притом что иракские инженерные подразделения начали оборудовать новые позиции примерно за 2 недели до начала наземной операции сил коалиции.
Возможно, иракцы рассчитывали, что эти брустверы будут хотя бы распределять часть огня американцев на пустые позиции, которых было много.
Однако пустынный рельеф делал брустверы хорошо заметными и они подвергались интенсивному обстрелу американским танкистами, в том числе в тех случаях, когда за бруствером американцы не видели бронемашины.
Даже если не принимать в расчет утверждения американцев об уничтожении иракских танков при стрельбе через бруствер (утверждается, что на брустверах были явно видны выемки в местах попадания снарядов), то все равно следует признать, что брустверы помогали американцам поражать иракские танки.
Иракцам нельзя было полагаться на защиту брустверов, а нужно было контратаковать.

Неправильная реакция
«Противосамолетная психология» обороняющихся иракцев привела в боях 1991 года также к тому, что в момент начала наземной атаки некоторые экипажи бронемашин, посчитав, что начинается очередной авианалет, их покинули, чтобы спрятаться в укрытиях. И только после того, как им стало ясно, что идет наземная атака, экипажи начали возвращаться в свои машины. Так, например, на участке атаки американской роты G (Ghost troop) на позиции иракской дивизии Тавакална в 1991 году первые ответные выстрелы иракцев были через примерно 18 (!) минут после начала боестолкновения.
Это давало американцам существенное преимущество — они уже стреляли на поражение, а по ним еще не стреляли в ответ. Многие из экипажей были убиты в попытке забраться обратно в бронемашины.
Ну, и, наверное, самый анекдотический случай произошел при захвате американцами аэропорта в Багдаде. Оборона аэропорта была рассчитана на противодействие парашютному и вертолетному десанту при активной поддержке с воздуха. Иракцы создали систему подземных траншей, где были готовы переждать бомбардировки и выйти на поверхность для уничтожения десанта. «Противовоздушная психология» привела к тому, что когда американские танки ночью въехали на ВПП, иракцы их приняли за свои. И обе стороны спокойно отдыхали до утра на одних и тех же позициях. С утра был бой, но иракцы, не готовые к бою против танков, его проиграли.
Предварительный вывод: меры по укрытию от нападения с воздуха могут усложнить быстрое и скоординированное открытие огня по наземному противнику, вплоть до состояния полной неэффективности обороны против массированной наземной атаки. Уязвимый момент — переход от укрытого положения к ведению огня по атакующим, если этот переход осуществляется во время уже начавшейся атаки противника. Риск рассогласованных и замедленных, а, как следствие, неэффективных действий довольно велик. Планирование обороны должно предусмотреть такое нежелательное развитие событий и разработать контрмеры.

Тактическое наблюдение 2.
Низкий уровень подготовленности стрелков и наводчиков орудий СУЩЕСТВЕННО сокращает дистанцию, на который огонь по врагу эффективен, по сравнению с дальностями, указанными в официальных наставлениях и таблицах.
Это наблюдение настолько самоочевидно, что нередко не принимается во внимание. А вместе с тем, основная причина проигрыша иракцами наземных боев с разгромным счетом может быть элементарной: они просто «мазали», в то время как их американские «коллеги» — нет.
В ходе второй Иракской войны 4 апреля 2003 года американцы угодили в танковую засаду иракцев в районе, условно обозначенного американцами как участок «Монтгомери» (objective Montgomery). Иракские танки, избежавшие обнаружения с воздуха, внезапно открыли огонь в бортовую проекцию американских бронемашин с дистанции 800-1000 метров. Результат — полный разгром… иракского (!) подразделения. Иракцы успели сделать 16 выстрелов из своих 125-мм орудий. Ни одного попадания. Промах с «наилучшим» результатом — недолет до цели 25 метров.
После второй войны американцы подняли трофейные записи о проведенных иракцами стрельбах. В одной танковой дивизии оказалось, что за год были проведены всего лишь одни стрельбы. Танкистам дали выстрелить по 4 снаряда. В элитной дивизии республиканской гвардии «Багдад» то же были одни стрельбы, но дали выстрелить больше — по 10 снарядов. Была дивизия, в которой за год не было произведено не одних стрельб. Результат очевиден. Не «отставали» от танкистов и иракские пехотинцы — по американским наблюдениям менее 10% выстрелов из РПГ попадали в цель. Вообще, американцы довольно часто упоминают никуда не попадающий огонь из РПГ.
В ходе первой иракской войны был случай, когда из 73-мм орудия БМП-1 с расстояния примерно в 400 метров иракцы не попали по американской БМП «Брэдли», сделав 5 выстрелов. Причем, американская БМП в этот момент не стреляла из-за поломки в системе привода орудия.
Наверное, самым показательным примером разгрома из-за неумения стрелять произошел в ходе контратаки двух иракских бригад (3-ей и 8-ой танковых) на наступающие подразделения 1-й дивизии морской пехоты США утром 25 февраля 1991 года, на второй день после начала сухопутной операции в районе нефтяного поля Аль-Буркан (al-Burqan oil field). На вооружении морской пехоты были не «Абрамсы», а более старые М60А1, не имевшие тепловизорных прицелов. В течение первых 90 минут боя огонь и дым от горевших нефтяных скважин, утренний туман и плохая погода свели преимущество американцев в обнаружении целей на дальнем расстоянии на нет. По тем же причинам американской авиации над полем боя первые полтора часа боя не было. Американская артиллерия также не вела огонь — желая использовать вертолеты, была создана запретная зона для полетов, чтобы свои снаряды их не повредили. В хаосе боя отменить эту зону не удалось, хотя вертолеты не могли быть использованы, как следствие американская артиллерия не могла стрелять. Операторы ПТУР ТОУ зачастую не могли использовать тепловизорные прицелы, поскольку огонь от нефтяных скважин их засвечивал, особенно если целиться нужно было в направлении горящего нефтяного поля. Кроме того, в дыму и тумане иракские и американские части перемешались, что мешало операторам американских ПТУР вести огонь, боясь зацепить своих. ПТУРы могли эффективно использоваться американцами лишь на короткой дистанции.

Плохая видимость привела к тому, что дистанцией, на которой противники начинали видеть друг друга, была 500-800 метров. На таких дистанциях разница в технологическом уровне М60А1 и Т-55 в значительной степени нивелировалась. Результат боя — более 100 уничтоженных иракских бронемашин и ни одного убитого у американцев (!). Дважды в ходе боя иракские танки «натыкались» на командные пункты американцев. Оба раза атаки танков были отбиты американскими морскими пехотинцами без помощи своих танков.
Эффективность огня иракцев была крайне низка.
Из-за неучета снижения дальности эффективной стрельбы при недостаточно подготовленном личном составе, в 1991 году иракцам не удавалось реализовывать преимущество обороны на обратном скате. Иракцы размещали технику на удалении, равном дальности стрельбы из танковых орудий. Расчет был на поражении американских танков во время переваливания через топографический гребень. Танки-то через него переваливали, а попасть по ним иракцы на таком удалении не могли.
Трудно оценить, насколько высок уровень мастерства американских наводчиков в мирное время. Но практически в течение всего периода сосредоточения войск до начала наземного вторжения американские военнослужащие интенсивно тренировались на стрельбищах. Уровень квалификации наводчиков орудий и простых пехотинцев был доведен к началу боевых действий до очень высокого уровня. Это намного увеличило вероятность поражения цели с первого выстрела и на большей дальности, что дало неоспоримое преимущество американцам над иракцами в ходе наземных боев.
Предварительный вывод: если приходится воевать плохо подготовленным личным составом, то нужно переделывать всю тактику, которая пишется обычно на нормально подготовленных солдат. В таких условиях приходится рассчитывать, что эффективным будет только огонь практически в упор, по крайней мере, на первых порах. И под дистанцию выстрела «практически в упор» придется пересчитывать и расстояния между позициями, и дальности открытии огня, и необходимые плотности танков, орудий и живой силы, и возможность использования определенных тактических приемов и т.п. Лучше все же готовить солдат нормально.

Тактическое наблюдение 3.
Армия, имеющая технологическое превосходство, стремится уничтожить противника, не заходя в зону действительного огня его оружия, вести бой на предельных дальностях, превратить боестолкновение в расстрел врага с безопасного для себя расстояния. Причем, это может делаться в неторопливой манере.
Примером может служить как 2-й батальон 327-го американского пехотного полка вел бой за город Ан-Наджаф в 2003 году. Иракцы заняли позиции в многоквартирных домах на городской окраине и открыли огонь из оконных проемов по наступающим американским пехотинцам и танкам. Причем, огонь велся преимущественно с недолетом. Американцы остановили наступление и примерно с трех часов дня до девяти часов вечера расстреливали огневые точки иракцев из ПТУР ТОУ с расстояния более 1600 метров. Американцы сделали более 45 выстрелов ПТУР. Одно артиллерийское орудие иракцев было уничтожено ПТУР. Два других — после обстрела вертолетами Кайова (Kiowa), американской артиллерией и самолетами. Бомбами также была уничтожена минометная батарея. После того, как огонь иракцев стих, американская пехота пошла вперед. Ожила одна огневая точка иракцев. На здание, где она располагалась, были сброшены две 500-фунтовые бомбы. После чего американцы остановили наступление совсем до следующего утра, поскольку «встретили более сильное сопротивление, чем ожидалось», и еще некоторое время обстреливали иракские позиции из минометов и других артиллерийских орудий и бомбили их авиацией. На следующее утро, поставив дымовую завесу перед иракскими позициями, по дороге к городу были направлены 5 поддерживающих танков батальона. Они, малоуязвимые для огня иракцев, должны были вызвать огонь на себя, а в это время остальной батальон с безопасного расстояния расстреливал бы ожившие иракские огневые точки. Однако иракцы сдались.
Принципиальная схема атаки была не в том, чтобы, подавив огонь противника, сблизиться с его позициями и уничтожить противника в ближнем бою за счет количественного и огневого превосходства в месте сосредоточения основных усилий. Основная идея — вызвать огонь иракцев на подразделение-приманку, чтобы с безопасного расстояния уничтожать появляющиеся огневые точки. Характерно, что для второго дня боя план был тот же. Тактическая ошибка иракцев была в том, что поражение противника было спланировано, исходя из «противопехотной» привычки, оставшейся от ирано-иракской войны — открывать огнь с максимальной дальности действительного огня своего оружия сразу после захода первых подразделений противника в эту зону. Это «привычка» связана с тем, что в условиях «обычного» пехотного боя атакующая бегом пехота может довольно быстро преодолеть расстояние до окопов обороняющихся, поэтому последним нужно выбить максимальное число атакующих до того, как те подойдут в непосредственную близость к окопам. Однако в условиях войны с американцами это требование должно было отойти на второй план. Главное — обеспечить живучесть позиций от огня американцев, ведущегося издалека. Оживать оборона должна была только при подходе противника в непосредственную близость к обороняемым позициям. После отражения атаки следовало уходить в укрытия и на провоцирующий огонь не отвечать. Очевидно, что уроки первой войны иракцы не учли, по-видимому, списав поражение только и исключительно на господство американцев в воздухе.